тели-современники, особенно московские журналисты, легко угадывали вы-
пускавшиеся ЦК Профсоюза рабочих водного транспорта СССР газету "На вах-
те" (1924-1926) и приложение к ней, иллюстрированный ежемесячник "Мо-
ряк", редакции которых находились во Дворце труда. Оба издания были, так
сказать, преемниками одесской газеты "Моряк" (1921), тоже профсоюзной,
памятной и авторам романа, и Регинину, в ней работавшему. Впрочем, не
исключено, что в данном случае авторы не только напоминают читателю о
рассказе своего "литературного отца", но и очередной раз пародируют "ок-
тябрьскую поэму" Маяковского. Тот был некомпетентен в вопросах техники,
хотя и любил при случае щегольнуть специальным термином, что очень за-
бавляло знакомых. В юбилейной поэме он вновь допустил оплошность сродни
ляписовской: перепутав флотские единицы измерения скорости и расстояния,
сообщил, что пароходы с войсками белых шли "узлов полтораста наматывая
за день".
... С Хиной я сколько времени уже не живу. Возвращался я с диспута
Маяковского... Вероятно, подразумевается разрыв Маяковского с Л. Ю. Брик
в 1925-1926 годах, все еще остававшийся предметом литературных сплетен.
По этой причине, надо полагать, фамилия поэта фигурирует в соседстве с
Хиной Члек. Мотивируя такое соседство, авторы романа, весьма внима-
тельные к деталям вообще и особенно к газетной хронике, специально до-
пускают хронологическую неточность: Маяковский, уехавший за границу в
апреле 1927 года, до июня в Москве не выступал.
... с прибылью продать в "Голос комода"... Эх, Трубецкой... "Комодом"
москвичи называли принадлежавший князьям Трубецким особняк XVIII века на
улице Покровка.
... Валуа... - династия французских королей в XIV-XVI веках.
... гражданин Никифор Сумароков-Эльстон... один бред подписывается
Сумароковым, другая макулатура - Эльстоном, а третья - Юсуповым... В
данном случае подразумевается титулатура Ф. Ф. Юсупова (1887-1967) - од-
ного из организаторов убийства Г. Е. Распутина. Отец Юсупова, граф Ф. Ф.
Сумароков-Эльстон, женившись на княжне 3. Н. Юсуповой, последней предс-
тавительнице этого рода, добился права на титул князя Юсупова, разумеет-
ся, при сохранении собственного. Соответственно, и сын был князь Юсупов,
граф Сумароков-Эльстон. В 1927 году он издал в Париже книгу "Конец Рас-
путина: Воспоминания", широко обсуждавшуюся на родине автора.
... у Новой Голландии... То есть у острова, образованного Мойкой и
разветвлениями Адмиралтейского канала.
... бархат и лохмотья... Аллюзия на пьесу А. В. Луначарского "Бархат
и лохмотья", которая шла тогда в Малом театре.
... "И вся-то наша жизнь есть борьба"... Строка уже упоминавшегося в
главе XV "Марша Буденного".
Глава XXXII. Могучая кучка или золотоискатели
Глава эта, опубликованная с некоторыми сокращениями в журнальном ва-
рианте и первом книжном издании, была исключена из всех последующих.
... квипрокво... (лат. qui pro quo - букв. один вместо другого) - пу-
таница, недоразумение, комическая ситуация.
... Московский художественный Академический... Качалов... Москвин,
под руководством Станиславского сбор сделают... не меньше ста раз... Шли
же "Дни Турбиных"... Пьесу эту ставил И. Я. Судаков (1890-1969) под ру-
ководством К. С. Станиславского, причем тогдашние "звезды" - В. И. Кача-
лов (1875-1948) и И. М. Москвин (1874-1946) в постановке заняты не были,
о чем знали все театралы. Вероятно, разместив в одном ряду имена "звезд"
и название популярной пьесы, авторы намекают на мхатовский конфликт: ве-
тераны труппы, так называемые "старики", к которым относились, в част-
ности, Качалов, Москвин и Станиславский, всячески противились проникно-
вению в репертуар советских пьес, а "молодежь", группировавшаяся вокруг
В. И. Немировича-Данченко, настаивала на обновлении репертуара "в духе
эпохи". Постановка булгаковской пьесы, "освященная" именем Станиславско-
го, планировалась в качестве очередного компромисса, предотвращавшего
раскол труппы, стала же она триумфом "молодежи", на чьей стороне, кста-
ти, были симпатии авторов романа. Примечательно, что 9-13 мая 1927 года
в Москве проходило 1 Всесоюзное партийное совещание по вопросам теат-
ральной политики, где были приняты резолюции о необходимости "бережного
отношения к старейшим академическим театрам" и "борьбы за создание со-
ветской драматургии"; соответственно, авторы романа указывают на конк-
ретные причины активизации конъюнктурных устремлений ляписовского сосе-
да-драматурга.
... комсомольце, который выиграл сто тысяч... Вероятно, аллюзия на
стихотворение Маяковского "Мечта поэта", опубликованное осенью 1926 го-
да: Маяковский рекламировал облигации очередного государственного займа,
повествуя о необычайно широких возможностях, что обрел счастливец, выиг-
равший именно сто тысяч рублей. В этом контексте ироническую характерис-
тику Хунтова как человека, "звучащего в унисон с эпохой", а также непри-
вычную для русского уха фамилию ляписовского соседа можно рассматривать
как своего рода подсказку читателю: термин "хунта" устойчиво ассоцииро-
вался с Латинской Америкой, где Маяковский побывал в 1925 году, и эту
свою поездку он неоднократно описывал. Стоит подчеркнуть еще раз, что
сама тема ангажированности Маяковского, его творческого кризиса была
весьма популярна в 1927 году, кстати, тогда в Москве была издана моног-
рафия Г. А. Шенгели "Маяковский во весь рост", которая весьма едко выс-
меивала бывшего футуриста. По мнению Шенгели, пришла пора "повнима-
тельнее рассмотреть, что представляет собой Маяковский как поэт. Во-пер-
вых, сейчас уже можно подвести итог его поэтической работе, так как она
практически закончена. Талантливый в 14-м году, еще интересный в 16-м, -
теперь, в 27-м, он уже не подает никаких надежд, уже безнадежно повторя-
ет самого себя, уже бессилен дать что-либо новое и способен лишь реаги-
ровать на внешние раздражения, вроде выпуска выигрышного займа, эпидемии
растрат, моссельпромовских заказов на рекламные стишки".
... Советский изобретатель изобрел луч смерти и запрятал чертежи в
стул... Жена... распродала... фашисты узнали... борьба... Сюжет этот яв-
но пародиен. В качестве конкретных объектов пародирования можно указать
роман А. Н. Толстого "Гиперболоид инженера Гарина", опубликованный в
1925-1927 годах, фильм Л. В. Кулешова по сценарию В. И. Пудовкина "Луч
смерти", вышедший в 1925-м, и, конечно же, роман А. Белого "Москва",
своего рода бестселлер сезона, выдержавший к осени 1927 года два изда-
ния. О том, что главным объектом иронического переосмысления стала книга
Белого, свидетельствует прежде всего жанровая специфика. В романе Толс-
того и фильме Кулешова повествуется о грядущих войнах и революциях, то
есть фантастических событиях планетарного масштаба, а вот у Белого, как