стул на извозчика и укатил. По его следам бежал беспризорный.
Мало-помалу разошлись и разъехались все новые собственники стульев.
За ними мчались несовершеннолетние агенты Остапа. Ушел и он сам. Ипполит
Матвеевич боязливо следовал позади. Сегодняшний день казался ему сном.
Все произошло быстро и совсем не так, как ожидалось.
На Сивцевом Вражке рояли, мандолины и гармоники праздновали весну.
Окна были распахнуты. Цветники в глиняных горшочках заполняли подоконни-
ки. Толстый человек с раскрытой волосатой грудью в подтяжках стоял у ок-
на и страстно пел. Вдоль стены медленно пробирался кот. В продуктовых
палатках пылали керосиновые лампы.
У розового домика прогуливался Коля. Увидев Остапа, шедшего впереди,
он вежливо с ним раскланялся и подошел к Воробьянинову. Ипполит Матвее-
вич сердечно его приветствовал. Коля, однако, не стал терять времени.
- Добрый вечер, - решительно сказал он и, не в силах сдержаться, уда-
рил Ипполита Матвеевича в ухо.
Одновременно с этим Коля произнес довольно пошлую, по мнению наблю-
давшего за этой сценой Остапа, фразу:
- Так будет со всеми, - сказал Коля детским голоском, - кто покусит-
ся...
На что именно покусится, Коля не договорил. Он поднялся на носках и,
закрыв глаза, хлопнул Воробьянинова по щеке.
Ипполит Матвеевич приподнял локоть, но не посмел даже пикнуть.
- Правильно, - приговаривал Остап, - а теперь по шее и два раза. Так.
Ничего не поделаешь. Иногда яйцам приходится учить зарвавшуюся курицу...
Еще разок... Так. Не стесняйтесь. По голове больше не бейте. Это его са-
мое слабое место.
Если бы старгородские заговорщики видели гиганта мысли и отца русской
демократии в эту критическую для него минуту, то, надо думать, тайный
союз "Меча и орала" прекратил бы свое существование.
- Ну, кажется, хватит, - сказал Коля, пряча руку в карман.
- Еще один разик, - умолял Остап.
- Ну его к черту. Будет знать другой раз!
Коля ушел. Остап поднялся к Иванопуло и посмотрел вниз. Ипполит Мат-
веевич стоял наискось от дома, прислонясь к чугунной посольской ограде.
- Гражданин Михельсон! - крикнул Остап. - Конрад Карлович! Войдите в
помещение! Я разрешаю!
В комнату Ипполит Матвеевич вошел уже слегка оживший.
- Неслыханная наглость! - сказал он гневно. - Я еле сдержал себя!
- Ай-яй-яй, - посочувствовал Остап, - какая теперь молодежь пошла.
Ужасная молодежь! Преследует чужих жен! Растрачивает чужие деньги...
Полная упадочность! - И, вспомнив блеющего незнакомца, спросил: - А ска-
жите, когда бьют по голове, в самом деле больно?
- Я его вызову на дуэль.
- Чудно! Могу вам отрекомендовать моего хорошего знакомого. Знает ду-
эльный кодекс наизусть и обладает двумя вениками, вполне пригодными для
борьбы не на жизнь, а на смерть. В секунданты можно взять Иванопуло и
соседа справа. Он бывший почетный гражданин города Кологрива* и до сих
пор кичится этим титулом. А то можно устроить дуэль на мясорубках - это
элегантнее. Каждое ранение безусловно смертельно. Пораженный противник
механически превращается в котлету. Вас это устраивает, предводитель?
В это время с улицы донесся свист, и Остап отправился получать аген-
турные сведения от беспризорных.
Беспризорные отлично справились с возложенным на них поручением. Че-
тыре стула попали в театр Колумба. Беспризорный подробно рассказал, как
эти стулья везли на тачке, как их выгрузили и втащили в здание через ар-
тистический ход. Местоположение театра Остапу было хорошо известно.
Два стула увезла на извозчике, как сказал другой юный следопыт, "ши-
карная чмара". Мальчишка, как видно, большими способностями не отличал-
ся. Переулок, в который привезли стулья - Варсонофьевский, - он знал,
помнил даже, что номер квартиры семнадцатый, но номер дома никак не мог
вспомнить.
- Очень шибко бежал, - сказал беспризорный, - из головы выскочило.
- Не получишь денег, - заявил наниматель.
- Дя-адя!.. Да я тебе покажу.
- Хорошо. Оставайся. Пойдем вместе.
Блеющий гражданин жил, оказывается, на Садовой-Спасской. Точный адрес
его Остап записал в блокнот.
Восьмой стул поехал в Дом Народов. Мальчишка, преследовавший этот
стул, оказался пронырой.
Преодолев заграждения в виде комендатуры и многочисленных курьеров,
он проник в Дом и убедился, что стул был куплен завхозом редакции "Стан-
ка".
Двух мальчишек еще не было. Они прибежали почти одновременно, запы-
хавшиеся и утомленные.
- Казарменный переулок, у Чистых прудов.
- Номер?
- Девять. И квартира девять. Там татары рядом живут. Во дворе. Я ему
и стул донес. Пешком шли.
Последний гонец принес печальные вести. Сперва все было хорошо, но
потом все стало плохо. Покупатель вошел со стулом в товарный двор Ок-
тябрьского вокзала, и пролезть за ним было никак невозможно - у ворот
стояли стрелки ОВО НКПС*.
- Наверно, уехал, - закончил беспризорный свой доклад.
Это очень встревожило Остапа. Наградив беспризорных по-царски - рубль
на гонца, не считая вестника с Варсонофьевского переулка, забывшего но-
мер дома (ему было велено явиться на другой день пораньше), - техничес-
кий директор вернулся домой и, не отвечая на расспросы осрамившегося
председателя правления, принялся комбинировать.
Ничего еще не потеряно. Адреса есть, а для того, чтобы добыть стулья,
существует много старых испытанных приемов: 1) простое знакомство, 2)
любовная интрига, 3) знакомство со взломом, 4) обмен, 5) деньги и 6)
деньги*. Последнее - самое верное. Но денег мало. Остап иронически пос-
мотрел на Ипполита Матвеевича. К великому комбинатору вернулись обычная
свежесть мысли и душевное равновесие. Деньги, конечно, можно будет дос-
тать. В запасе еще имелись картина "Большевики пишут письмо Чемберлену",
чайное ситечко и полная возможность продолжать карьеру многоженца.
Беспокоил только десятый стул. След, конечно, был, но какой след! -
расплывчатый и туманный.
- Ну что ж! - сказал Остап громко. - На такие шансы ловить можно. Иг-
раю девять против одного. Заседание продолжается! Слышите? Вы! Присяжный
заседатель!