Anakin Skywalker & Darth Vader. Туда и оттуда. Обыкновенная сказка с элементами мюзикла

- Ага, птичка такая маленькая - Курон Вульгарис, -
высказалась Инка.

Вельты странно переглянулись, а Майк и Гил одновременно
ткнули Инку локтями в бока. После недолгой паузы Торн спросил:

- Курон, значит? А ну-ка, поподробнее.

По его тону было понятно, что Курона здесь не любят.

Гил красочно расписал появление Курона в небесах верхом на
птеродактиле и свои безуспешные попытки расстрелять оного птеродактиля
из лука. После этого рассказа атмосфера заметно потеплела. Потом
вельты поинтересовались, чем приключенцы так насолили Курону. В ответ
последовал рассказ о побеге из аквитанской тюрьмы - без колдовских
подробностей, впрочем. Излагала сию повесть Инка, и в ее изложении
вышло нечто похожее на рассказ о побеге герцога Бофора из
Венсеннского замка. Соотношение с реальными событиями было примерно
такое же, как в романах господина Дюма. Впрочем, Инка ухитрилась не
запутаться в мелочах и не приврать без необходимости, поэтому
получилось довольно правдоподобно. По крайней мере, вельты поверили.
Или сделали вид, что поверили - Инку сильно смущал непроницаемый вид
Рионах, той самой женщины в синем бардовском плаще, со скифской
внешностью. Утешало одно - Руэн и Торн не догадались расспросить
невольных гостей по отдельности каждого. Уж тогда-то точно выплыли
бы на свет многочисленные нестыковки, потому что наши герои так и не
догадались до сих пор договориться о дезинформационной версии, и
теперь с интересом узнавали о собственных подвигах.

В ходе дальнейшего разговора выяснилось, что Курон нагадил и
здесь: пытался развязать войну с антами, рылся в курганах, искал там
чего-то, был застукан на месте и с позором выпнут.

- А что за курганы? - поинтересовалась Тайка.

В ответ последовал вдохновенный монолог Руэна об истории
вельтского народа, о "восстановлении памяти", которой он занимался,
о поисках наследия предков...

- Ведь раньше эта страна была процветающей, люди владели
забытыми ныне знаниями и умениями, - рассказывал он. - Представляете,
в одном кургане мы нашли древнее итилийское серебро!

- Этелийское? - недоверчиво переспросил Эйкин. - Откуда?

- Да нет, итилийское, - ответил Руэн. - Раньше эта страна
называлась Итилия.

- А-а... - протянул гном. - А наше древнее царство находилось
в Этелийской долине. Там выплавляли колдовское серебро. А потом
появились драконы...

И тут послышался оглушительный треск. На совесть сделанные
ворота - не всякий таран возьмет - выгнулись внутрь и рухнули. Волна
горячего воздуха прокатилась по городищу. И во двор вполз дракон -
чудовище из легенд и сказок во плоти и облаке дыма. Все дружно
бросились наружу, соблюдая порядок и спокойствие. Через каких-то
полторы минуты перед воротами выстроилась шеренга стрелков и
щитоносцев с длинными копьями. Следом за хозяевами выскочили и наши
герои.

- Немедленно отпустите моих друзей, вы, жалкие ночные шпионы!
- раздался шипящий голос. Дым окутал весь двор.

- Явился! - воскликнул Гил. - Нашел время!

Инка и Эйкин со всех ног кинулись к Угольку - убеждать его,
что их вовсе не взяли в плен и ничего такого с ними не произошло.
Уголек подозрительно оглядел выстроившихся в боевой порядок вельтов -
строй, ощетинившийся копьями и самострелами, рвущихся в бой псов.
Потом хмуро спросил:

- А чего это они... с оружием? Я ведь пока никого не трогал!

Из строя вельтов вышел Торн. Не спеша, но и не выказывая
страха, он подошел к приключенцам, стоящим рядом с драконом.

- Это ваш дракон? - сказал он, делая ударение на слове "ваш".

Уголек зашипел, как рассерженный кот, и тоном старого
склочника ответил:

- Я ничей дракон. Я - свой. А это - мои друзья!

Торн обошел вокруг дракона, оглядывая его с целью оценки
боевых качеств. Уголек недоверчиво следил за ним.

- А ворота зачем вынес? - строго спросил Торн, останавливаясь
прямо перед мордой дракона.

- Так они закрыты были, - невинным тоном ответил Уголек. -
Если б открыты, я бы просто вошел и поинтересовался...

Напряженная обстановка разрядилась хохотом. Смеялись все.
Просмеявшись, Торн сказал:

- Ну, раз ты уже вошел и поинтересовался, то не продолжить ли
нам нашу беседу?

Все возвратились к делам, прерванным нежданным вторжением.
Уголька в наказание за разгром приставили стеречь то, что осталось от
ворот. Он свернулся в проломе, подобрав крылья и хвост, и уставился в
темноту снаружи, время от времени любопытно косясь на происходящее
внутри городища и на собак, которые бродили, не приближаясь к нему
вплотную. Наши друзья вернулись в разговорный закуток.

Правда, Мор ухитрился до него не дойти и остаться в зале. Да
и допроса больше не вышло. Рионах явно хотела бы поговорить не с
Инкой, которая врала с искренним вдохновением, не с изобретательным
на дезу Гилом или хитроумным Майком, а с Тайкой или, допустим, с Ари.
Но приключенцы вовремя это заметили и пресекли. Тем более что Тайка
уже с большим интересом прислушивалась к доносившейся из зала песне.
Красивый женский голос пел:

Не избыть несчастья мне -

Милый мой уехал.

На серебряном коне

За неверным эхом.

Я его ждала-ждала,

Очи проглядела,

Угли все пожгла дотла,

Хлеб до крошки съела.

Дом мой пуст и одинок,

Где ты, миленький дружок,

Воротись к своей Элейне,

Вновь ступи через порог!

Никого - в ответ лишь ветер

Дунул и затих.

Милый странствует по свету,

Он в краях чужих.

Свечку белую зажгу.

Чтоб спалить свою тоску.

И поставлю на окошко -

Плакать больше не могу.

Дом замкну я на замок,

Чтоб никто войти не смог,

И сама уйду бродяжить

Без путей и без дорог.

В наступившей тишине было слышно, как звякнула гитара, и
голос Мора произнес:

Страница 45 из 74 Следующая страница