Anakin Skywalker & Darth Vader. Туда и оттуда. Обыкновенная сказка с элементами мюзикла

- Ну ладно, чего уж там!

Он немного позвенел струнами, подстраивая их - что поделать,
деревяшка она и есть деревяшка, даже с волшебными серебряными
струнами. Инке с ее места было хорошо видно, как Мор по обыкновению
воздел очи горе, как будто на закопченных потолочных балках была
написана та самая первая строка, которую он забыл. Но уж в этой песне
он ни слова не забыл.

Когда златые дерева

Обнимет юная листва,

Когда поднимется трава

Среди камней,

Когда восход моей звезды

Окрасит небо золотым,

Когда истает ночь, как дым, -

Приди ко мне.

Приди ко мне

через тьму и мрак востока,

Приди ко мне

через бездну лиг, через пропасть лет,

Приди ко мне...

Когда слезой падет роса,

И, родственна твоим глазам,

Лазурь очистит небеса

От злых теней,

Когда разбудит чащу рог,

И в ножнах запоет клинок,

И новым битвам грянет срок -

Приди ко мне.

А через некоторое время Руэн, Торн и Рионах заняли свои
места во главе длинного стола, пришельцев усадили на почетные места и
последовало нечто вроде посиделок. Разумеется, Майк, Дракон и Гил
сразу же ввязались в специфически военные разговоры, Ари ухитрилась
выцепить кого-то из Руэновых "археологов" и расспрашивала его о
стиле и технологии создания итилийских "фенечек", рисуя что-то
кончиком стилета прямо на столе, а Тайка уселась поближе к Мору и
извлекла из футляра флейту.

Но первой - видимо, по обычаю - взялась за арфу Рионах. У нее
был резковатый, не очень сильный голос, но все недостатки искупала
искренность исполнения. Нет, жена Руэна недаром носила синий плащ!

Поднимем чаши за тех, кто чаш уже не поднимет,

Поднимем чаши за тех, кто чашу испил до дна,

Поднимем чаши за тех, кого сия чаша минет,

Но прежде всего - за тех, кого не минет она.

Поднимем чаши за тех, кто славы не убоялся,

Поднимем чаши за тех, кто силу имел любить,

Поднимем чаши за тех, кто смерти в лицо смеялся,

Но прежде всего - за тех, кто не боялся жить.

Поднимем чаши за то, чтоб жалость в нас не остыла,

Поднимем чаши за то, чтоб мы умели щадить,

Но прежде всего - за то, чтоб мы ничего не забыли

И не могли простить того, что нельзя простить.

Поднимем чаши за честь и доблесть недругов наших.

Поднимем чаши за то, что, если пробьет наш час,

Пусть кто-нибудь и за нас поднимет полную чашу,

И нас добром помянет, и выпьет до дна за нас.

Видать, у вельтов не было обычая пить круговую чашу, но когда
замолк последний аккорд, все выпили. После минутного молчания Рионах
обратилась к темноволосой девушке в таком же синем плаще, сидевшей
рядом с ней:

- Спой нам, Элейн-Кейлин!

Давно ли цвел зеленый дол

И лес шелестел листвой,

И каждый лист был свеж и чист

От влаги дождевой?

Это она пела ту печальную и простую песенку. Странная,
неаквитанского вида лютня пела под ее тонкими пальцами, и Тайка не
выдержала и поднесла к губам флейту.

Где теперь этот рай?

Лесная глушь мертва.

Но скоро май придет в наш край

И зашумит листва.

Здесь вступил глубокий мужской голос - Руэн!

Но ни весной, ни в летний зной

С себя мне не стряхнуть

Тяжелый след прошедших лет,

Печаль и седину.

Два голоса, чистый и сильный женский и чуть хрипловатый
мужской, сливались в чарующе простой мелодии.

Под старость краток день,

И ночь без сна длинна.

Но дважды в год к нам не придет

Счастливая весна.

За песнями печальными последовали более веселые. Руэн и Торн
сели поближе друг к другу и после первых же двух строк к ним
присоединилась чуть ли не вся вельтская дружина:

Мы косари, и славен будь наш труд!

Где мы прошли, остались у дороги

Те кузницы, где косы нам куют,

Те травы, что упали нам под ноги.

И мы пришли напиться из ручья

И смыть его водою капли пота.

И радостная песня соловья

Нам лучшая награда за работу!

Звени, коса, пока роса!

Страница 46 из 74 Следующая страница