- Можаев - бывший моряк, был после войны киномехаником, увлекся
кинематографом, поступил в вуз.
- Как в отделе кадров, - усмехнулся Юрий и задымил трубкой.
- Фи, - поморщился Протарзанов, - мой юный друг, какой табак вы курите?
- По окладу, Виктор Викторович, - ответил Можаев, - на "Золотое руно"
денег не хватает.
- Мужайтесь, - улыбнулся Протарзанов и исчез в дверях директорского
кабинета.
То ли Шишигин уже успел поговорить о Можаеве и Благуше, то ли мэтр имел
отмычку к директорскому сердцу, но ровно через пять минут с четвертью
Протарзанов вышел из кабинета, небрежно размахивая какой-то папкой.
- Поздравляю с днем рождения съемочного коллектива, мои юные друзья! Я
взял для вас сценарий! - провозгласил Виктор Викторович, вручая операторам
папку. - Надеюсь, ваше содружество окажется плодотворным. Идите, снимайте и
дерзайте! Любите суровую правду жизни, как я! Будьте достойными
продолжателями моего дела!
И мэтр, милостиво пожав молодым людям руки, удалился уверенной, красивой
поступью.
- Качать меня не надо, - сказал Гиндукушкин, быстро пожимая руки
ошалевшим от счастья операторам. - Мчитесь в бухгалтерию, оформляйте
командировку, хватайте деньги - и на вокзал... Поезд в Красногорск
отправляется в семнадцать ноль-ноль. Гип-гип-ура, старики!
И он помчался догонять мэтра.
Мартын и Юрий долго и нежно глядели на измятый экземпляр режиссерского
сценария. Потом новорожденный съемочный коллектив направился в
бухгалтерию...
...Виктор Викторович и Гиндукушкин стояли на крыльце-перроне и ждали
личное протарзаноеское авто. Из студии вышел Костя Шишигин, как обычно
нагруженный в чтение очередного сценарного шедевра. Наткнувшись на
Протарзанова, он вынырнул из рукописи.
- Простите, Виктор Викторович... хотел поговорить о ваших бывших учениках
- Можаеве и Благуше.
- Надо дело делать, а не разговаривать, - веско сказал Виктор Викторович
и поглядел на подхихикнувшего Гиндукушкина. - Я уже отправил моих юных
друзей в первую самостоятельную творческую командировку... Я убедил
директора дать им сценарий.
- Ну? - ахнул Шишигин. - Вот это да! И что они будут снимать?
- "Дружную семью" Бомаршова, - пояснил Гиндукушкин.
- "Дружную семью"? Постойте, постойте... Да ведь это негодный сценарий!
Его приняли в то время, когда я был в отпуску. Бомаршов - ваш старый
приятель, Виктор Викторович, и вы его халтуру все время протаскиваете!
- Не надо громких слов! - поморщился Протарзанов. - Бомаршов - большой
писатель, его знают все. Я сам еду снимать бомаршовский сценарий... только
другой...
- Подсунуть молодым такое утильсырье! - Шишигин огляделся, словно ища
помощи. - Где Благуша и Можаев? Вы их не видели? Они еще на студии?
- Сейчас четверть шестого, - торжествующе сказал Гиндукушкин, - а поезд в
Красногорск отошел ровно в пять.
- Ясно, - вздохнул Шишигин. - Я только не понимаю, зачем вам это нужно,
Виктор Викторович? Ведь вы тоже поедете в Красногорск? Вы бы могли снять там
оба сюжета Бомаршова.
- Вы всегда ищете черные пятна в светлых поступках, - сказал Протарзанов,
спускаясь по ступенькам к машине. - Наобещали своим друзьям бог знает что, а
я без всяких деклараций пошел, уговорил, вручил... Кланяйтесь знакомым!
Шишигин прислонился к колонне.
- Чтобы не снимать этого сценария, он спихнул его ребятам. А потом его
поклонники будут кричать: "Вот, глядите, на материале одной и той же области
мэтр снял шедевр, а ребята..." Надо что-то придумать. Если отозвать их, то
они мне этого не простят... Только-только получили работу и вдруг... Что же
делать, что делать?..
Фельетон второй
ТОПОЛИНАЯ МЕТЕЛЬ
На улицах Красногорска бушевала тополиная метель. По мостовой и тротуарам
подгоняемый ветром ползал тополиный пух. Ватные вихри кружились во всех
закоулках и подворотнях. Собаки самозабвенно гонялись за хлопьями и чихали,
попав в пушистые облака.
Дворников, если даже они и не имели метел и фартуков, можно было отличить
от прочих сограждан по отчаянию на лицах: "Сколько ни работай, чисто не
будет!.."
Юрий Можаев и Мартын Благуша шагали по Неполной Средней улице, вдоль
изгороди городского парка.
"Стой! - кричали фанерные щиты. - Запасся ли ты маской к XIII
общегородскому карнавалу?"
- Надо было бы осчастливить местный карнавал своим присутствием, - сказал
Благуша. - Может, купим маски, Юра?
- Возможно, нам уже сегодня придется покупать не маски, а обратные
билеты, - задумчиво произнес Юрий. - Ты об этом не подумал? Вдруг Калинкина
категорически откажется сниматься?
- Младенческая наивность, - отмахнулся Мартын. - Я не верю тому, что она
зазналась, прогоняет корреспондентов... В облисполкоме что-то напутали...
- Но ты же слышал, - сказал Юрий, - что все приезжие корреспонденты
почему-то снимают именно семью Калинкиных. А ведь здесь много и других
матерей-героинь. Вот она и капризничает, голова у нее кружится от славы.
Операторы свернули в парадное дома номер шесть. Квартира Калинкиных
находилась на первом этаже, и Можаев трепетной рукой утопил кнопку звонка.
Дверь открыла светловолосая миловидная девушка в красном платье.
- Знаю, знаю! - закричала она. - Вы операторы кинохроники! Нам сейчас
звонили из облисполкома. Проходите, пожалуйста!
- А вы, - галантно проворковал Благуша, - Надежда Калинкина? Я видел вашу
фотографию в спортотделе исполкома. Я узнал бы вас среди тысячи...
- Я не Надя, - сказала девушка, рассмеявшись. - Я Вера Калинкина...
- Отсутствие зрительной памяти - страшный бич оператора, - начал было
Юрий и уже бросил на Мартына сочувственный взгляд, как в коридор вошла
девушка в голубом платье. Голубая и красная девушки походили друг на друга,
как две марки одной и той же серии.