- Мнение вашего автомата для зрителя не закон, - сказала Публика. - А
вдруг никто не пойдет на эту пьесу?
- А мы ей рекламу устроим! Премию на конкурсе подкинем. По воем театрам
пустим. Куда зритель денется? Выхода нет. Пойдет, как миленький.
Внештатная муза, сраженная аргументами, пригорюнилась.
- Эй, кто там? - крикнул товарищ Какаду властно. - А, Терпсихорочка! Ты
сейчас дежуришь? Вот тебе мой указ: если эта гражданка, по фамилии Публика,
придет еще раз - не принимать! Ясно?
- Так точно! - встав по стойке "смирно", отрапортовала дежурная муза.
Раздалась тихая музыка, и в балетной юбочке впорхнул бородатый автор.
"Я принес либретто нового балета на современную тему!" - жестами объяснил
он.
Товарищ Какаду нашел ящик на букву "б".
- Б... ба... бал... Так! Балет на современную тему? Нужен! Давайте
посмотрим, чего вы налибреттили.,. Молодежная тема. М... М... мол... Так!
Тема тоже нужна! Так... Собрание. "Па-де-де секретаря первичной организации
и активистки", А о чем они здесь говорят? Какую разъяснительную работу он
проводит среди нее?
- Но это же балет, - жестами возразил автор. - В нем все чувства
выражаются танцем.
- Недомыслие. Неприлично секретарю танцевать весь вечер. Пусть немножко
потанцует, а потом произнесет речь. А остальные что, немые? Нехорошо. Зажим
критики. Пускай и они используют право голоса. Пусть все говорят! Потанцуют
- поговорят, потанцуют - поговорят. Вот так и пишите!
Автор беззвучно заплакал, сделал пируэт и убежал, утирая слезы бородой.
Вдруг раздался топот. Товарищ Какаду оглянулся. Перед ним отбивали шаг на
месте несколько десятков людей. Они смотрели на товарища Какаду умоляющими
глазами, протягивали руки и жалобно канючили:
- Работать охота... Снимать охота... Кинорежиссеры мы...
- А-а, - обрадовался товарищ Какаду. - А я-то было испугался! Ну, с вами
я умею разговаривать! Вот бог подаст сценарий, тогда заходите! А потом кто
рас знает, как вы снимаете? Кто может гарантировать, что вы выпустите
хорошие фильмы? Нет уж, лучше мы ничего не будем производить. Ясно?
Освободите помещение!
- Освободите помещение! - повторил грозный женский голос.
И опять товарищ Какаду увидел перед собой музу общественного мнения в
образе Елизаветы Калинкиной.
- Раз-два-три! - приказала Публика, и мгновенно исчезли все картотеки.
Репертуарные автоматы, жалобно позвякивая и на ходу теряя болтики, поплелись
в окну, рассчитались па "первый-второй" и сиганули в него.
- Все рушится! - закричал товарищ Какаду. - Гибель инструкций! Конец
искусства!
Он бросился к телефону. Дрожащей рукой набрал номер вышестоящего
товарища.
- Как быть? - завопил он. - Что делать? Как принимать решения?
- Самостоятельно, - ответила трубка. - И давно уже пора!
Товарищ Какаду в ужасе бросил трубку...
...Телефон звонил настойчиво и требовательно... Товарищ Какаду открыл
глаза. Родные серые обои окружали его. Дребезжал на столе аппарат. Товарищ
Какаду отер с чела ледяной пот.
- Да, главискусство слушает... То-есть это я, товарищ Какаду! Откуда
говорят? А, из исполкома! Конечно, узнаю! Здравствуйте! Э... э... э!.. Да,
да, бригаду в колхозы посылаем! Репертуар? Согласно директивам
целенаправленный, воспитательный... Как? Все разрешить? И даже жонглера
выпустить без сельхозтематики? Я вообще не против, но... но... но...
хотелось бы в письменной форме... Дополнительные указания? Ах, пришлете
потом? Тогда я сейчас же подпишу! Подпишу... подпишу...
Окончив разговор, он торопливо наложил свое начальственное тавро на
программу, составленную Калинкиной...
...Вечером от особняка с пузатыми самоварными колоннами отошел автофургон
филармонии. Под брезентовым тентом восседала едущая на гастроли концертная
бригада.
Когда все угомонились, молчавший до сих пор Бурлаков вдруг загудел:
- Я так и не уразумею, как удалось нашего мыслителя уломать...
- Ходят слухи, - сказал музыкальный эксцентрик, - что нами, наконец,
заинтересовались в облисполкоме. Говорят, товарищу Какаду был спецзвонок...
Турнепсова-Ратмирская и Калинкина рассмеялись.
- Верно, - сказала Елизавета Прохоровна. - Мы ходили в облисполком. Нам
сказали, что уже поставили вопрос перед главком, но те что-то долго не
решают. Обещали сами заняться вскорости... А нам ждать некогда. Что
оставалось делать? Тогда мы позвонили товарищу Какаду по автомату, из
вестибюля исполкома. И... дали директиву.
- Обманули самого товарища Какаду? - воскликнул кто-то из актеров,
- Почему обманули? Он спросил: откуда говорят? Мы честно ответили: из
исполкома. Не с площади же! А кто говорит, ведь для пего это неважно. Лишь
бы прозвучал руководящий голос.
- А откуда же вы добыли этот самый руководящий тембр? - удивился
музыкальный эксцентрик.
- Я вещала, - скромно потупив очи, сказала Турнепсова. - Я откровенно
заявила, что, по моему мнению, программа составлена вполне
удовлетворительно.
- Это был ваш лучший номер! Не только история, но даже местком вас
оправдает.
Фельетон двадцать третий
БРИГАДА ННН
За населением пятнадцатой комнаты укрепилась слава самых шумных жильцов
общежития.
Один из них с отчаянной отвагой - независимо от обстоятельств места и
времени - совершенствовал технику выбивания чечетки. И довел ее до такой
степени виртуозности, что ни на комбинате, ни в районе, ни даже в области
соперников у него не было. Стенгазета "Дубилка" утверждала, что чечеточник
добился от собственных конечностей двести колебаний в минуту.
Второй шумовик приобрел известность своим драматическим тенором. Голос у
него действительно в наличии имелся, но репертуар состоял почему-то из одной