посвятите в курс сегодняшнего комбинатовского собрания. Я так был занят
съемкой Николая Калинкина, что не мог присутствовать. А ведь там, кажется,
шел разговор о кожноподкожных махинациях?
- Долго рассказывать! Заседали три часа.
- А вы в двух словах, телеграфным языком.
- Попробую, - улыбнулась Арзамасцева. - Итак, зажим рационализации. Кому
выгодно? Встанько и другим. Каким образом? Остаются излишки. Их вывозят.
Якобы "обрезки". В артель. Самозванцев оформляет фальшивыми ведомостями.
Берет себе. Отдает частным портным. Они шьют в основном пальто. Бакшиш
реализует. Деньги делятся. Все ясно?
- Почти... А кто конкретно разоблачил эту шайку-лейку?
- Одному человеку это было бы не под силу. Тут много народу приложило
стараний. И вы, и Федя Белорыбицын, Николай Калинкин, который боролся за
новые нормы... и ОБХСС. Ну, как говорится, подробности в газетах...
- Спасибо, Ксения Николаевна! На душе стало спокойнее... Жаль, я не был
на собрании... С режиссером надо встретиться.
- Вы хорошо знакомы с самим Протарзановым? - спросила Арзамасцева.
- Слегка, - усмехнулся Юрий. - Во-первых, мы работаем на одной студии, а
во-вторых, я пять лет приобщался к искусству под его руководством. Виктор
Викторович - масштабная фигура. Гроссмейстер инсценировки.
- И у него все ученики такие критиканы? - улыбнулась Ксения Николаевна.
- К сожалению, не все, - развел руками Можаев. - Вот, например, сюда
направляет стопы свои мой соученик. Фанатик протарзановщины!
К Юрию бежал, прыгая через кочки, Власий Гиндукушкин.
- Как жизнь в искусстве, старик? - кричал он. - Рад тебя видеть!
Юрий сделал несколько шагов навстречу Власию.
- Кто эта красивая женщина? - зашептал ассистент-адъютант.
- Сначала здравствуй, - отвечал Можаев. - А что касается женщины, то это
редактор комбинатовской многотиражки.
- Ого! - воскликнул восхищенно Гиндукушкин и горделиво подбоченился. Он
считал принятую позу наиболее эффектной.
На лбу Власия сверкал зеленый целлулоидный козырек. Щуплую грудь
прикрывал галстук леопардовой масти. Щеки и флюгерообразный носик были
исчерчены свежими царапинами, словно по ним прошелся чей-то маникюр.
- Неужели у баранов такие когти? - поразился Юрий.
- Меня терзали орлы, - самодовольно отвечал Гиндукушкин.
- Лавры Прометея мешают тебе жить спокойно?
- Птички стоят мне столько нервов! - хватаясь почему-то- за печень,
простонал Власий. - Я организовал в красногорском зоопарке трех орлов.
Специально для кадра "Нападение звена воздушных пиратов на мирного
чабана"... По почему ты скрываешься среди толпы? Иди приветствуй мэтра!
Придерживая Можаева за локоток, Власий направился к режиссерскому
штаб-шатру.
- Хочешь, я расскажу тебе одну потеху? Только, старик, чтоб это было
между нами...
И, не дожидаясь согласия Юрия на хранение тайны, Власий затарахтел:
- Ты, старик, не знаешь этой истории. Мэтру поручили заснять
документальное кинополотнище о перегонке судна "Дагестан" из Черного моря в
Белое. Словом, Европа справа! Якорей не бросать!.. Отразить южную экзотику,
а затем арктические торосы, заносы и айсберги. Виктор Викторович со своей
группой выехал в Одессу. Ты, старик, не представляешь - там райский климат!
Мэтр принял решение задержаться подольше - он вообще любит южную природу. А
чтобы совместить приятное с полезным, снял процедуру перегонки корабля без
отрыва от Одессы Всю "Европу справа" засняли при помощи фанерных щитов,
расписанных местными театральными художниками. Особенно роскошно получились
виды Гибралтара и туманы Ла-Манша. Даже охота на белого медведя - его наняли
у дрессировщика Тендера - выглядела очень натурально. И кто бы мог
догадаться, что все эти айсберги и медведи сняты под Одессой?! О, у
Протарзанова все получается шедеврово!.. Но, представь, старик, вдруг
морское начальство решило перебазировать на север не "Дагестан", а какой-то
другой стан... А фильм уже снят! Крах, скандал, фиаско!
- И, конечно, ему все это сошло? - с негодованием спросил Юрий.
- Еще бы! - продолжал Гиндукушкин. - О! Это же всемогущий мэтр! Он нажал
на все кнопки и добился того, что в рейс двинулся заснятый им корабль. Для
этого, правда, пришлось произвести капитальный судоремонт на пару
миллиончиков. Но что такое миллионы по сравнению с репутацией Протарзанова!
Фильм вышел на экраны и имел гранд-успех. Ну, каков мэтр, а? Все может, все
умеет.
- А ты, как всегда, сделал из этого анекдот? Вместо того чтобы бить в
набат, ты рассказываешь байки по углам?.. И проходишь мимо безобразий!..
Нет, я бы тебя привлек как соучастника...
- А по твоему, старик, я должен бежать к прокурору и рассказать ему эти
дела давно минувших рублей? Мне что, больше всех надо? Я оператор, а не
госконтроль!
...Протарзанов встретил Юрия приветливо. К этому времени приступ подагры
уже почти кончился.
- Здравствуйте, мой юный друг, - проговорил мэтр. - Наконец-то вы прибыли
под мое начало! А где Благуша? Я уже сыскал вам обоим работу.
Можаев удивился:
- Почему вы должны нам искать работу? Благуша и ныне на боевом посту. Я в
данный момент кончаю съемки на Кожкомбинате...
- Э-э, мой юный друг, - рассмеялся Протарзанов и потрепал Юрия по плечу,
- вы, видно, не в курсе событий. Фениксов приказал вам прекратить съемку
этой... как ее?.. семьи Малинкиных... и подключиться к моей теме. Я
согласился принять под свое крыло моих воспитанников. Вызывайте Благушу и
приступайте...
- Ничего не понимаю! Мы же говорили со студией! Леденцов приказал
продолжать съемку.
- Леденцов меня не волнует. Есть более значительные проблемы. Мы делаем
фильм о выдающемся открытии! Красногорское руно! Возьмите у Гиндукушкина
сценарий и ознакомьтесь. Но вернемся к нашим баранам. Эй! - прогремел он в
мегафон. - Готовьте орлов! Давайте сюда чабана!
Юрий неверными шагами поплелся прочь из кинолагеря
"Итак, все кончено Судьбой неумолимой... Ах, черт! Какие погребальные
мысли лезут в голову!.. Что же делать? Снимать или не снимать?
Телеграфировать Мартыну и переключаться на овец?.."