— А тебе какое дело? Двадцать шесть! — ворчливо ответил Хихикин.
— Подумать только, двадцать шесть лет! Какая глубокая древность! — театрально всплеснул руками Дон-Жуан. — Значит, когда тебе будет девяносто три года, нам всем стукнет всего-навсего восемьдесят один!
— Ладно, салаги, можете продолжать маяться дурью дальше! А я пойду еще кого-нибудь попугаю! — отмахнулся от него Хихикин.
Он снова надел маску, расправил ее на лице и стал подниматься по лестнице. Он шел и поглядывал на двери квартир, очевидно, прикидывая, в какую квартиру позвонить в первую очередь. То, что все уже спали, видимо, не смущало великовозрастного шутника. «Спросонья они еще больше испугаются,» — бубнил себе под нос Хихикин.
— Терпеть не могу эту здоровенную дубину! — сказал Федор, когда хохмач-самоучка скрылся. — Спугнул нам привидение! И где мы теперь будем его искать?
В этот момент сверху, примерно на этаж выше той площадки, на которой они стояли, донесся истошный вопль. Вопль был хриплым, душеразридающим, от него дрожали стекла, и леденящий ужас растекался по жилам.
— Интересно, кого это Хихикин напугал? Головастова или старика из 13-й? — спросил Паша.
— Сейчас узнаем, — сказал Дон-Жуан, прислушиваясь к топоту на лестнице.
Через мгновение мимо них с безумными глазами пронесся Хихикин. На бегу он неловко, как насекомое-богомол, размахивал руками, в одной из которых была зажата маска. Проскочив мимо ребят, шутник промчался вниз и вскоре они услышали, как захлопнулась дверь его квартиры. Охотники за привидениями переглянулись.
— Похоже, Хихикина самого основательно напугали, — сказала Катя.
— Аттила? — понимающе спросил Дон-Жуан.
Через плечо Егора он взглянул на датчик и увидел, что расстояние все сокращается. 10 метров, 7 метров, 5 метров, 3… Привидение приближалось. «Великолепной пятерке» стало не по себе.
— Он идёт сюда! Приготовьтесь, сейчас мы его увидим, — облизывая губы, сказал Егор и резко направил луч обнаружителя на лестницу.
Но обнаружитель был не нужен. Привидение и не думало скрываться. На ступеньках появились очертания высокого широкоплечего человека, сквозь которого просвечивала стена подъезда.
Паша заорал было, но вдруг смолк. Федор плотно запечатал ему рот ладонью. Призрак сделал еще шаг, и тут завизжала уже Катя. Призрак поморщился: видно, визг был ему неприятен. Чем ближе он походил к ребятам, тем материальнее становился. Наконец наступил момент, когда стена за его спиной вообще перестала просвечивать, и мужчина выглядел теперь совершенно живым. Казалось, если протянуть руку, легко можно до него дотронуться. Ребята попятились, но уткнулись спинами в стену.
Призрак остановился в полуметре от них и, миролюбиво протянув вперед ладони, попросил визжащую Катю:
— Сударыня, не могли бы вы сделать небольшую паузу в ваших воплях? Признаться, я не большой любитель женского визга.
ВЛЮБЛЕННОЕ СЕРДЦЕ
Услышав обращенный к ней мягкий баритон, Катя от удивления перестала визжать и уставилась на призрака. Внешне он абсолютно не был похож на Аттилу. Новый призрак был высоким, плечистым, с уверенными и открытыми чертами лица. На верхней губе у него были роскошные пшеничные усы, концы которых завивались щегольскими колечками. Да и одет призрак был не как предводитель гуннов, а скорее как военный начала XIX столетия — в облегающие белые шаровары, сапоги со шпорами и красный распахнутый гусарский ментик, из-под которого выглядывала белая шелковая рубашка.
Приветствуя их, гусар щелкнул каблуками. Звякнули шпоры.
— Майор Лейб-гвардии Петровского гусарского полка князь Багрятинский! — представился он. — С кем имею честь?
«Великолепная пятерка» нерешительно назвала свои имена. Не представился лишь Гений, который с пораженным видом смотрел то на гусара, то на инфракрасный фонарь у себя в руках. «Невероятно, — бормотал он. — Просто невероятно.»
— Приятно, что вы держите себя в руках. Тот чудак в маске, навстречу которому я шагнул из стены, повёл себя иначе, — сказал гусар.
— Мы знаем… слышали, как он вопил… — сказала Катя и смутилась, вспомнив, что и она сама тоже вопила.
— Вас зовут Екатерина? Позвольте поцеловать вашу ручку. Целовать прекрасные руки — моя слабость.
Гусар шагнул вперед, галантно наклонился и поцеловал девушке руку. Катя не ощутила поцелуя, лишь едва заметное электрическое покалывание в том месте, которого призрак коснулся губами. Сама не зная отчего девочка покраснела и опустила взгляд. Стоявший рядом Дон-Жуан что-то пробурчал и неуклюже, как медведь, стал переминаться с ноги на ногу. Бедного влюбленного грызли муки ревности.
— Премного благодарен, сударыня. Вы меня душевно утешили. Признаюсь, в моем положении каждое новое знакомство — огромная удача, — поблагодарил князь Багрятинский.
— Нет никаких сомнений, это действительно привидение, — вполголоса, словно доказывая что-то самому себе, произнес Егор.