Что-то не так. Вудхауз Пэлем Грэнвил

удивительный голос, единственный в своем роде, незабываемый, журчащий, как
лесной ручей, полный музыки сфер. Когда вы попросили этого мальчика прислать
вам метрдотеля, мне послышались серебряные колокольчики над морем сумрачным
в стране забвенной.

-- Простите, где?

-- В стране забвенной. Это не я. Китс.

-- Вот как. Здорово, правда?

-- Да уж куда лучше.

Джейн внезапно оробела. Обычно она держала пылких юнцов на безопасном
расстоянии, и забеспокоилась, не пора ли прибегнуть к этой тактике. Многие
молодые люди говорили ей комплименты, но никогда -- с такой лихорадочной
страстностью. Вроде бы, этот человек говорит прямо от сердца. И какой
начитанный! Китс, все-таки. Но тут ей вспомнилось другое словцо дяди
Джорджа. "Когда тебе начинают читать стихи, -- предупреждал он, -- держи ухо
востро".

Смутило ее то, что ей совсем не хотелось как бы то ни было держать ухо.
Ее тянуло к человеку, так внезапно ворвавшемуся в ее жизнь и уже несколько
минут смотревшего на нее с нескрываемым восторгом мальчишки, перед которым
поставили полную миску мороженного. Ей нравились его глаза, на удивление
дружеские и честные. Ей нравилось в нем все... и гораздо сильнее, упрекала
совесть, чем приличествует невесте. Невесте, напоминала совесть, положено
так замирать лишь в присутствии жениха. То, что этот рыжий человек, которого
она видом не видывала пять минут назад, вызывает у нее такое чувство, будто
она парит в розовом облаке, решительно никуда не годится, замечала совесть в
своем неприятном тоне.

Сознавая, что совесть права, эмоциональный накал разговора следует
остудить, Джейн обратилась к более безопасной теме.

-- Вы едете сегодня в Шипли-холл смотреть дядины картины? -- сказала
она. -- Завидую вам. Там очень хорошо, особенно весной. Я так по нему
скучаю.

-- Вы давно там не были?

-- Много лет.

-- Вы бывали там в детстве?

-- Да, я там жила.

Билл восторженно зажмурился.

-- Как чудесно будет увидеть комнаты и уголки, по которым вы бродили!
-- произнес он. -- Я буду чувствовать себя на святой земле.

Джейн поняла, что эта тема не такая уж безопасная, и решила испробовать
другую.

-- Что-то метрдотель не идет, -- сказала она.

Билл собирался говорить много и долго. Он сморгнул, как будто выскочил
на улицу и с разгону впечатался в фонарный столб. Нет, какие метрдотели?! Но
что поделаешь... Значит, так тому и быть.

-- Ах да, вы хотите его видеть!

-- Ни капельки, но, к сожалению, должна.

-- Что случилось?

-- Я не могу заплатить по счету.

-- Потеряли кошелек?

-- Кошелек при мне, но в нем ничего нет. Хотите выслушать мою скорбную
повесть?

-- Я весь внимание.

-- Мой дядя пригласил меня выпить кофе...

-- У Нэнси Митфорд говорят "кофею", но продолжайте.

-- Мы договорились, что он заглянет в клуб, а в час мы встретимся у
ресторана и вместе выпьем кофею за его счет. Когда в половине второго он не
появился, я не выдержала. Зашла и сама заказала.

-- Не обращая внимания на цены в правом столбце?

-- Решительно. Я думала, все уладится, когда он придет, а он так и не
пришел. Я знаю, что случилось. Он заговорился с ребятами, как он их
называет, и забыл про меня.

-- Рассеянный?

-- Не то чтобы рассеянный, скорее увлекающийся. Вероятно, обсуждает
сейчас апостольское преемство в абиссинской церкви. А может, рассказывает,
почему борзые называются борзыми. Прочел вчера в газете и очень
взволновался.

-- А почему?

-- Потому что они очень борзо бегают. И знаете, за кем? За барсуками.

-- Я думал, они бегают за электрическим зайцем.

-- Это когда не могут раздобыть барсука. Ладно, как бы они ни проводили
время, факт остается фактом. У меня нет ни пенни. Вернее, ни двух фунтов
пяти.

-- Думаете, вы настолько наели?

-- Примерно. Я немножко дала себе волю...

-- И правильно сделали. Жалок, кто не веселился, а молодость дается
лишь однажды, частенько говорю я. Тогда все замечательно. Два фунта пять
шиллингов у меня найдутся.

-- У вас? Но вы же не можете заплатить за мой кофе.

-- Конечно я могу заплатить за ваш кофий. Кто мне помешает?

-- Только не я. Вы спасли мне жизнь.

Перед ними материализовалась дородная фигура метрдотеля. Билл взглянул
на него свысока.

-- L'addition, (счет (фр.)) -- сказал он величественно.

Джейн почтительно выдохнула.

-- Еще и по-французски! -- сказала она.

-- Как-то само вышло.

-- Вы говорите свободно?

-- Очень, оба слова, которые знаю. Это "L'addition" и, разумеется,
"O-la-la!"

-- Я и столько не помню, а ведь у меня была гувернантка-француженка.

Страница 21 из 51 Следующая страница