Гаррис и сам начал подумывать, что действительно дело
неладно, но продолжал путь, следуя своей методе, пока наконец
шествие не наткнулось на кусок печенья, валявшийся на земле, и
кузен Гарриса не побожился, что он уже видел его семь минут
тому назад. Гаррис сказал:
-- Не может быть!
Но женщина с ребенком воскликнула:
-- Как это: не может быть! -- Она собственноручно отняла у
своего младенца этот огрызок и бросила его незадолго до того,
как встретила Гарриса. Тут она присовокупила, что дорого бы
дала за то, чтобы никогда с ним не встречаться, и выразилась в
том смысле, что он гнусный самозванец. Это обвинение возмутило
Гарриса до глубины души, и он вытащил план и изложил свою
теорию.
-- План, может быть, и помог бы делу,-- сказал кто-то,--
если бы вы хоть приблизительно представляли, в каком месте
лабиринта мы находимся.
Гаррис этого себе не представлял и предложил направиться
обратно ко входу, чтобы начать все сначала.
Предложение начать все сначала не вызвало большого
энтузиазма; что же касается рекомендации вернуться ко входу в
лабиринт, то она была встречена единодушным одобрением, и
процессия повернула и опять потянулась вслед за Гаррисом в
обратном направлении. Прошло минут десять, и они оказались в
центре лабиринта.
Гаррис сначала было вознамерился изобразить дело так, что
он к этому стремился; но у толпы был такой угрожающий вид, что
он решил представить все как чистую случайность.
Теперь, по крайней мере, было ясно, с чего начать. Зная,
где они находятся, они сверились еще раз с планом, убедились,
что все затруднения гроша ломаного не стоят, и начали свой
поход в третий раз.
И через три минуты они снова оказались в центре лабиринта.
Теперь они уже не могли отвязаться от этого места. Куда бы они
ни направлялись, дорога неуклонно приводила их обратно к центру
лабиринта. Это стало повторяться с такой регулярностью, что
кое-кто из компании просто стоял там и дожидался, пока
остальные покрутятся и вернутся к ним. Гаррис снова развернул
план, но один вид этого документа привел массы в ярость, и
Гаррису посоветовали употребить его себе на папильотки. По
признанию Гарриса, он в этот момент почувствовал, что до
некоторой степени утратил популярность.
Наконец публика пришла в полное умоисступление и стала
выкликать на помощь сторожа. Сторож услышал призывы, взобрался
снаружи на лесенку и стал давать нужные указания. Но к этому
времени все они уже до того ошалели и в головах у них был такой
сумбур, что никто не мог ничего понять, и тогда сторож велел им
стоять на месте и оказал, что сейчас придет к ним сам. Они
сбились в кучу, а сторож спустился с лесенки и вошел в
лабиринт.
На беду, сторож оказался новичком; он вошел в лабиринт, но
не сумел найти заблудившихся, а через некоторое время и сам
заблудился. Они могли разглядеть сквозь кусты живой изгороди,
как он мелькает то тут, то там, и он тоже видел их и пытался до
них добраться, и они ждали его минут пять, после чего он снова
появлялся на том же самом месте испрашивал, куда же они
девались.
Им пришлось дожидаться, пока после обеда не появился один
из старых сторожей и не вывел их оттуда. Гаррис сказал, что,
насколько он может судить, это очень занятный лабиринт; и мы
решили попытаться затащить туда Джорджа на обратном пути.
ГЛАВА VII
Темза в воскресном убранстве.-- О лодочных костюмах.--
Перед мужчинами открываются большие возможности.-- Отсутствие
вкуса у Гарриса.-- Спортивная куртка Джорджа.-- День в обществе
юных модниц.-- Памятник миссис Томас.-- Человек, который не
восхищается могилами, склепами и черепами.-- Гаррис приходит в
бешенство.-- Его высказывания о Джордже, банках и лимонаде.--Он
показывает акробатические номера.
Гаррис рассказывал мне о своем посещении лабиринта, пока
мы проходили Маулсейский шлюз. На это ушло порядочно времени,
потому что шлюз большой, а наша лодка была единственной. Не
припомню, чтобы мне случалось попадать в Маулсейский шлюз,
когда там всего одна лодка. По-моему, он самый оживленный из
всех шлюзов на Темзе, включая даже Боултерский.
Мне не раз доводилось стоять у шлюза, когда в нем вообще
не было видно воды: вместо нее пестрел ковер ярких спортивных
курток и шапочек, модных шляпок, разноцветных зонтиков,
развевающихся шарфов, накидок, струящихся лент, изящных белых
платьев. Если заглянуть в шлюзовую камеру с набережной, то
может показаться, что это огромный ящик, куда высыпали охапку
самых разнообразных по форме и раскраске цветов, и они покрыли
все пространство радужным узором.
Если в воскресный день выдается хорошая погода, то такая
картина представляется глазам с утра до вечера, тогда как выше
и ниже шлюза теснится, ожидая своей очереди, еще большее
Страница 24 из 77
Следующая страница