Александр Рогожкин. Особенности национальной охоты.

- Кузьмич! - бросился к лодке Семенов. - Он говорит - не надо впадать в
отчаяние, есть надежда, что найдем...

Сергей Олегович стал разрывать горелый мусор из бочки, куда Раймо
натаскал отходы от предыдущих праздничных гуляний.

- Чего найдете? - не понял Кузьмич.

- Пистолет мой, - покачиваясь и чуть не плача, пояснил милиционер. - Не
впадай, говорит, в отчаяние, найдем! Ну, что? - старшина повернулся к Сергею
Олеговичу, тот уже вывалил весь мусор на траву. - Что теперь делать будем? Ты
знаешь?

- Знаю! - Сергей Олегович оторвался от горы с мусором и выпрямился. -
Теперь ты можешь впадать в отчаяние: пистолета нет. Нигде. Он пропал без
следа...

Семенову мгновенно стало плохо, он еле добрался до стола. Выпил.

- Не огорчайся! - стал успокаивать его Сергей Олегович. - Уволят -
работать пойдешь... - при этих словах Семенов как-то странно глянул на него. -
Ты умеешь что-нибудь делать?

- Ничего не умею... - подумав, признался милиционер.

- Понятно. Тогда есть от чего расстраиваться... - сочувственно вздохнул
Сергей Олегович.

Подбитую лодку вытянули на берег. Лева ходил кругами вокруг нее,
осматривал - как лучше приняться за серьезный ремонт.

- Во! Во какая! Как даст хвостом! - вещал Кузьмич за столом. - Раз! В
воду плюх! Я ее!..

- Ты не удержал рыбу, - сказал ему по-фински Раймо. - Я говорил, как надо
ее вытаскивать! За хвост надо было!

- Не учи ученого! Я знаешь сколько рыбы ловил! Сейчас вот возьму динамит
- столько возьму, что глаза твои вылезут!..

- Я умею ловить рыбу! У нас в Финляндии все умеют ловить рыбу! Если нет в
лодке сачка, то руками надо брать за...

- Вы еще подеритесь, горячие финские парни! - прикрикнул на них Миха-лыч.

Это было просто поразительное зрелище, как финский интеллектуал и простои
русский егерь безо всяких проблем смогли найти общий язык... Как это произошло,
никто не в силах был объяснить. Но сейчас все это принималось, как естественное
состояние.

- Садись! - приказал им Михалыч. Он поднял стакан и произнес очередную
свою нетленку: - Ну, за охоту!..

Все дружно выпили. Лева клеил поодаль лодку, проверяя, не травит ли
корпус.

- Лев! - заорал ему Качалов. - Давай к нам! Брось ты с ней возиться, еще
успеется!..

Лева не отвечал. Просто ремонтировал лодку и молчал, посматривая, как
разворачивается и ширится веселье за столом.

Семенов и Сергей Олегович принялись искать вокруг стола пистолет. Правда,
старались далеко от него не отходить...

Вскоре затянули песню. Каждый на своем языке, но - общую.

- Левка! Давай к столу! - снова позвал Соловейчика Женя.

Лева медленно подошел к навесу и остановился, разглядывая веселую
компанию. Раймо и Кузьмич, обнявшись, о чем-то говорили, ни на кого не обращая
внимания. Генерал смотрел на них и попыхивал сигарой. Женя уже разливал по
новой.

- Что вы все пьете?! - вырвалось у Левы. - Пьете, пьете! Все уже пропили?
Страну! Веру! Закон! Сто лет назад, даже чуть больше, народ в России пить
бросил! Целые деревни, села, волости, даже губернии зарок давали - не пить!
Месяц! Год! Бойкот объявляли винным откупам!..

- А откупа-то, Лева, твои соплеменники держали... - уточнил Качалов.

- И они тоже! Но народ-то сам, по собственному желанию, без принуждения
прекратил пить! И правильно сделал! А мы?! Как слепые, как безумцы - пьем и
пьем! Как будто боимся чего-то! Ищем что-то! Да нет там ничего! - показал он на
бутыль. - Зло и мрак! - Соловейчик протянул руку, взял полный стакан с водкой. -
Безумие какое-то...

И Лева выпил стакан одним глотком.

Потом, удивляясь самому себе, посмотрел на друзей, словно очнувшись...

- Ну ты и напугал меня, Лева... - после непродолжительного всеобщего
замешательства признался Кузьмич. - Чего это, думаю, с ним? Отошел, значит...
Это бывает... У меня тоже - иногда нахлынет, держит, держит и не отпускает...
Тогда или это, - он показал на стоящие на столе бутылки, - или к бабе. Или все
вместе...

- Может, отдохнешь? - посмотрел на Соловейчика Михалыч. - Завтра с утра
выходим...

- Угу... - кивнул своей курчавой головой Лева и отправился доклеивать
лодку.

У стола все продолжали гулять. Уже смеркалось. Включили электричество.
Лампочка под навесом ярким светом вычерчивала фигуры за столом.

- ...Щас так рванет, - орал Кузьмич, - вся рыба всплывет! Щас я ему
покажу! Докажу! Какой я рыбак!..

Кузьмич размахивал динамитным патроном. Судя по всему, он собирался
сунуть его в костерок... Михалыч и Лева бросились к нему. Лева выхватил
динамитную шашку из руки егеря, генерал крепко обнял его, успокаивая. Кузьмич
несколько раз дернулся, но затем как-то сразу затих и обмяк.

- Всем спать! - приказал Михалыч, тяжело дыша. - Завтра рано встанем!

Он взвалил на плечо тело уже совсем отрубившегося егеря и понес его в
дом. Следом двинулись и остальные. Семенов и Сергей Олегович уже сладко спали в
тесноте милицейского "уазика".

Лева еще попытался было пособи-рать - в подражание Раймо - мусор во
дворе, но понял, что этого он просто физически делать не в состоянии: каждый
наклон к земле мог стать для него последним... Тем более, кто-то выключил
лампочку под навесом, и во дворе стало совсем темно.

Спать Леве почему-то не хотелось. Он поплелся к воде. Присел там на
подвернувшийся валун, глядел на светлое, мерцающее лунными бликами, зеркало...
Неожиданно для себя он обнаружил, что по-прежнему держит в руке отобранную у
Кузьмича динамитную шашку. Он внимательно осмотрел капсуль и бикфордов шнур и
усмехнулся...

Лева так и не заснул в эту ночь. Еще не рассвело, но уже надвинулись
серые предутренние сумерки. Видно вокруг было уже отчетливо.

Лева выбрал тихое место с пологим склоном. Укромная бухточка еще спала...

Страница 17 из 22 Следующая страница