следопыт-- детектив, пуская клубы дыма прямо в лицо бородатому Эйрику.
- Кхе -- кхе, - закашлялся Эйрик. -- Ну прямо как тот, Гындальфа, -
простонал он. Суттунг понимающе кивнул.
- Ближе к делу, баклан беспредельный, овца позорная, - быстро осадил
его Рогволд. -- Из-за чего у вас произошла ссора?
- О, это длинная история, - вздохнули оба старосты.
- Ну что же, продолжим следствие за обеденным столом, - заявил
следопыт, многозначительно доставая свою большую ложку.
Старосты быстро смекнули, что к чему и принялись наперебой приглашать
отряд отобедать именно в их деревне.
- Кинем жребий, - решил следопыт. -- Монетку! -- повелительно приказал
генерал-ефрейтор. При этих словах он словно преобразился. Его сутулая осанка
вдруг стала напоминать горделивую позу уездного предводителя дворянства на
балу, где он отказался танцевать со старой стервой -- устроительницей бала,
ищущей на старости лет приключений. Его слова живо напомнили всем времена
трехсотлетней давности, когда таким же тоном Саурон потребовал волшебное
кольцо у хоббитов. Старосты засуетились. Каждый протянул непоколебимому, как
пень следопыту по горсти монет и купюр -- все что нашлось в их карманах.
Воровато оглядевшись по сторонам, старый ловчий сгреб все, кроме
единственной монетки в свое идиотское кепи и подбросил оставшуюся монетку в
воздух. Жребий пал на деревню бородатого Эйрика. Лица земляков Эйрика
просветлели. Лица соплеменника Суттунга сразу же потухли.
- Ребята Суттунга пообедают тоже, - миролюбиво приказал генерал --
ефрейтор. С лицами бывших врагов произошла обратная метаморфоза.
- Эй, а финики будут? -- тут же встрял маленький гном. -- Я люблю
финики!
В деревне всех встретили радужно, особенно гномов. Женам давно надоели
собственные мужья, а также их любовники из соседних деревень, поэтому можно
смело утверждать, что такого приема никто из бывших бродяг не видывал. Все
разбрелись по деревне осматривать единственную достопримечательность --
женскую баню. Все, кроме наших отчаянных друзей и несчастных мужиков-
жителей деревень. Хоббит и гномы уж очень хотели покушать, справедливо
полагая, что ни одна юбка от них ночью не убежит, а вот бочка -- другая
самогонного здравура, вполне может улетучиться, а Рогволд настолько вошел в
роль, что с важным видом принялся допрашивать обоих старост.
- В каком полку служили? -- заплетающимся языком в очередной раз
повторил Рогволд.
Очнувшийся после очередного стакана бородатый Эйрик поведал, наконец,
грустную историю двух деревень.
- Жили мы дружно, душа в душу, - начал он, смахивая обильную слезу,
выступившую на глаза после того как содержимое стакана ударила Эйрику в
голову. Ну случались ссоры из-за того, что линчевали застуканных любовников
на месте, но это все в порядке культурного обмена, так сказать, однозначно!
- Однозначно! -- поддержали все тост старосты.
- Но вот завелся у них в деревне, - Эйрик ткнул заскорузлым, кривым
указательным пальцем в сторону дремавшего Суттунга, едва не выбив тому глаз,
- Паршивый старикашка. Они подобрали его, когда он умирал от голода.
Откормили и приветили. Он им добром, значица, отплатил, начал предсказывать
судьбу, лечить скотину после последствий скотоложества, - смущенно произнес
Эйрик.
- Это все они! -- очнулся Суттунг, услышав последнее слово. -- На
секунду стадо нельзя оставить!
- Но тут, - как ни в чем не бывало, продолжал Эйрик, - Вдруг беды
обрушились на нашу деревню. Как только благодаря старикашке -- колдуну,
Храпудуну проклятому, так его звали, дела в их деревне улучшались, так в
нашей ухудшались. -- У них рекордный урожай, а у нас кто -- то половину
хранилища обчистил! У нас засуха, кто-то запрудил речку, трава не растет,
воды даже помыться нету, а они купаются в ней целыми днями -- у них там даже
озеро образовалось. Наконец, все мужики уехали в Ануминнас продавать
пшеницу, приезжают обратно, а жены все до одной на танцульки в соседнюю
деревню убежали. Но мы энто все терпели-терпели, но тут уж, не вытерпели,
пришли к Храпудуну пиздюлей вешать, а он, собака на нашу голову проклятия
призвал. Испугались мы маленько, отправились обратно, и тут бац, с неба
прилетает огромная куча говна и бац! Все хранилище с продуктами засыпано
так, что откапывать пришлось целый день. Тут уж мы не стерпели и пошли
разборки чинить. Нету такого закона, чтобы говном кидаться! Нету! --
поучительно заявил Эйрик и в поисках поддержки оглянулся на своих земляков.
Те согласно закивали, поглаживая нечесаные бороды. А продукты, итить твою
мать! - Эйрик махнул рукой. - Вона, все продукты, включая здравурный
перегонный аппарат загажены донельзя. Да что там говорить, вона, вы же их
едите, чувствуете, наверное.
После этих слов наступила тишина. Хоббит робко через силу улыбнулся и
положил недоеденную лепешку обратно. В заднем конце стола шумно блевал
Торин. Возникшую недомолвку прервал Рогволд.
- Ну, вы их моете конечно, так ничего страшного.
- Если бы, - вздохнул один из земляков Эйрика. - Воды ж мало, мы ее
только на самогон и пускаем.
Спустя секунду, в горнице разгорелся настоящий бой. Деревня Суттунга и
бойцы спецотряда, не сговариваясь, принялись бить радушных хозяев. В воздухе
замелькали кулаки, кружки, тарелки. Со свистом в стену вонзилось несколько
вилок. Пара ножей просвистела в опасной близости от уха Фолко. Он оглянулся
и заметил нехорошее выражение на лице некоего детины из Суттунговской
деревеньки. При следующем, особо яростном натиске, когда Малыш с Торином
похватали по скамейке и принялись размахивать ими, словно это были хлопушки
для мух, детина вновь выпростал свою руку из-под стола и в сторону хоббита
полетел небольшой топорик для рубки мяса.
- Прекратите! - истошно заверещал хоббит. - Первому, кто еще взмахнет
рукой, всажу стрелу! - Фолко сдернул из-за спины спасительный лук и, наложив
стрелу, нацелил ее, на всякий случай, на здоровенного детину. Однако хмель
немедленно дал о себе знать и неловкие пальцы хоббита в очередной раз уже в
Страница 29 из 66
Следующая страница