дня три, пока не кончился самогон. К тому же, на исходе второго дня хоббит
умудрился порвать баян.
После долгого и продолжительного похмелья спецотряд продолжил свой
молниеносный бросок к Мории. Они продвигались вперед, не обращая внимание на
окружающую природу. Отринув страхи, горесть по павшим товарищам и сомнения
по поводу необходимости двойной очистки брюквенного денатурата, гномы и
охотники сплотились в единый боевой кулак, готовый ради половинки литра
здравура схватиться хоть с самим Сауроном, будь он жив. Лишь хоббит,
почему-то чувствовал себя лучше всех, вызывая справедливую зависть и
ненависть. Его продубленный пищевод и готовность заедать чем угодно, даже
подметкой с одного из сапог Сдруна, которые тот неосторожно оставил на ночь
близ костра, позволяли ему чувствовать себя как огурчик в банке с
помидорками.
- Маленькая зараза, - загремел было Рогволд, но тут же поморщился от
возникшей в голове отдачи. -- Небось, заныкал пару другую глотков от всех!
Ну погоди, дай только до Мории добраться, там пойдешь в первых рядах.
- И баян казенный порвал, - наябедничал вечно недовольный Сдрун. - Где
ж это видано, как же играть-то надо, - продолжал он. -- Да ты знаешь, что
бывает с солдатом на войне, если он испортит походной музыкальный
инструмент.
- Так точно, знаю, - отозвался Фолко. -- Если кто-то испортил
инструмент, он незамедлительно получает на складе новый.
- Тьфу, - только и осталось сказать Сдруну.
- Да, с баяном действительно нехорошо получилось, - согласился со
Сдруном Рогволд. -- Последний раз баян порвали лет триста назад, на
похоронах тещи Великого Короля. -- Но тогда это ж были герои! Сам Король
наяривал траурные мелодии так, что мило ж было слушать! Эх! -- махнул рукой
Рогволд и скомандовал привал на открытом со всех сторон месте.
Фолко с виноватым видом поплелся в ближайшие кустики, располагавшиеся в
леске у горизонта. Охая за ним поплелся и Торин, ему приказали заготовить
хворост.
Фолко обиженно сопел, вспоминая незаслуженные оскорбления со стороны
Сдруна. Его рука то и дело тянулась к колчану со стрелами, но он понимал,
что так поступать нельзя, тем более что эльфийские стрелы были только у
него. Усевшись в лопухах, хоббит мечтательно сопел и кряхтел, представляя,
как Сдрун падет у Мории в бою. Он так замечтался, что даже не понял что
произошло. Когда прямо у него за спиной кто-то раздвинул ветви и
присвистнул, увидев вызывающе уставившуюся задницу хоббита.
- Вот это да! -- воскликнул кто-то и кровь хоббита заледенела в жилах.
-- Волосатая, розовая. Что ж это за поросенок такой?
Фолко медленно, очень медленно повернул голову и увидел давешнего
детину в спортивной форме с огромной золотой цепью на шее и горбуна
Санделло, облаченного в кожаную куртку с клепками.
- Ба, да это же смелый половинчик, - воскликнул Олмер. -- А я думал что
его в трактире зашибли! -- оскалился золотоискатель.
- Я думаю, многоуважаемый хоббит, тебе лучше всего медленно поднять и
застегнуть штаны, но только так, чтобы я видел твои руки, - подсказал ему
проклятый горбун, приставив свой клинок к шее хоббита.
- Да, тебе повезло, что с нами нет наших друзей хочугов, - усмехнулся
тот, кого старый Теофраст называл Олмером, и кого рекомендовал убить
Пелагаст. -- Уж хочуги - то, свое название оправдывают, - он весело
улыбнулся хоббиту, показав ровные желтые зубы. -- Да, Санделло, убери
клинок, это лишнее, можешь испачкаться, - распорядился он.
- Повинуюсь, - выдохнул горбун, убирая клинок от шеи Фолко. --
Подтереться не забудь, - загоготал он, довольный своей шуточке.
- Хоббиты не подтираются, - огрызнулся Фолко, натягивая штаны.
- Не подумай чего плохого, смелый хоббит, - начал речь Олмер, звеня
огромной золотой цепью на своей шее. -- Но я давно хотел поговорить.
- Фолко, друган, где ты, - заросли вновь раздвинулись и показалась
упитанная морда Торина с нечесаной бородой. -- Увидав неизвестных, гном
словно взбесился.
- И эх! -- в его руках блеснул топор.
Навстречу ему устремился клинок горбуна.
- Прекратите, - повелительно сказал Олмер и, для профилактики, наставил
на каждого из драчунов по парабеллуму. -- Предупреждаю, - заявил он. -- Я
одинаково хорошо стреляю с обеих рук.
Гном и горбун медленно опустили клинки. Никому из них не улыбалась
перспектива получить в спину свинцовый заряд в самый разгар схватки.
- А теперь, помиритесь, - приказал Олмер. -- Для пущей важности, пусть
сначала гном вылижет сапоги у Санделло. А потом Санделло вылижет сапоги у
гнома, он недвусмысленно взвел курки.
- Ну, - нетерпеливо бросил он. И тут решился вмешаться Фолко.
- Послушай, Олмер, как тебя там, нельзя так унижать людей, или даже
гномов. -- Надо читать Карнеги. Надо разрешать конфликты более тонко, - дар
красноречия проснулся в хоббите.
- Что ты предлагаешь? -- осведомился он.
- Ну пусть оба в знак примирения, вылижут мне сапоги, это будет не так
обидно и унизительно, - предложил хоббит.
- Ты прав черт возьми, - вскричал Олмер. -- А я думал в тебя только еда
помещается, а у тебя еще и мозги есть!
С ним явно не были согласны Торин и Санделло, с ненавистью глядевшие на
хоббита. Но делать было нечего, Олмер, судя по всему, был настроен более чем
серьезно.
- Ну а теперь, - начал хоббит, любуясь на свои блестящие на солнце
сапоги, - Я думаю, что они могут вылизать еще и...
- Нет, - твердо сказал Олмер. -- Не будем перебарщивать.
Торин и Санделло с благодарностью посмотрели на золотоискателя. Его
слова возвысили Олмера в глазах драчунов на недосягаемую высоту. Зато
рейтинг хоббита опустился явно ниже критической точки.
- А теперь, в знак примирения, обменяемся подарками, - продолжал Олмер,
Страница 38 из 66
Следующая страница