Пришлось послать садовника за доктором Брэди. Явился доктор и после долгого
осмотра сообщил:
- Кости не поломаны, но много ссадин на нежной коже. И конечно, испуг. Она
должна побыть здесь некоторое время, Родмен. Ей вредно двигаться.
- Оставаться здесь? Немыслимо, неприлично, неудобно!
- Ваша экономка будет присматривать за ней.
Доктор подмигнул. Он был мужчиной средних лет с бачками.
- Хорошенькая девушка, Родмен?
- Я тоже так думаю.
- Красавица. Дочь феи...
- Что? - воскликнул Родмен. Он знал доктора Брэди как совершенно
непоэтичного человека. Единственно, чем вдохновлялся доктор, это вопросами
пищеварения.
- Дочь феи. Нежное, чудное создание. Когда я взглянул на нее, Родмен, сам
чуть не влюбился. Ее маленькая ручка лежала на ковре, как белая лилия на
поверхности воды, а ее большие, красивые глаза с надеждой смотрели на меня,
точно...
И доктор Брэди побрел по саду, бормоча выдержки из поэтов, а Джемс с ужасом
смотрел ему вслед.
Через неделю мистер Эндрю Мак-Киннон, старший компаньон известной фирмы
"Литературное агентство Мак-Киннон и Гух", сидел у себя в конторе на
Чансери - Лейн, глубоко задумавшись над телеграммой. Потом он позвонил.
- Попросите мистера Гуха зайти ко мне.
И снова задумался.
- Мистер Гух, - сказал он вошедшему компаньону, - я только что получил от
Родмена любопытную телеграмму. По-видимому, он хочет видеть меня и просит
приехать к себе.
Мистер Гух прочел телеграмму.
- Написано под влиянием сильного возбуждения, - согласился он. - Удивляюсь
только, почему он сам не едет сюда, если ему так нужно вас видеть.
- У него очень серьезная работа. Он кончает роман для издательства "Проддер
и Виггс". Ну, что же, погода прекрасная. Если вы присмотрите за конторой, я
поеду к нему позавтракать.
На перекрестке дорог, приблизительно в миле от "Жасминного домика",
Мак-Киннон увидел на краю шоссе жестикулирующую фигуру и приостановил
автомобиль.
- Доброе утро, Родмен!
- Наконец-то вы приехали! - ответил Джемс. Он показался агенту худее и
бледнее обыкновенного. - Может быть, мы пройдемся пешком? Мне нужно с вами
серьезно поговорить.
Мак-Киннон согласился, и Джемс при виде его сильной, уверенной фигуры
почувствовал некоторое облегчение. Мак-Киннон был угрюмый плотный человек;
при встрече с ним редакторы смущенно теребили галстуки и соглашались на все
его условия. Эндрю Мак-Киннона никак нельзя было заподозрить в
сентиментальности. Тщетно расточали ему поэтессы и романистки свои улыбки.
Он оставался холоден и непоколебим.
- Ну-с, Родмен, - сказал Мак-Киннон. - Проддер и
Виггс приняли ваши условия. Я хотел вам об этом написать, но получил вашу
телеграмму. Пришлось-таки мне с ними повозиться, но мы сошлись на двадцати
процентах с первого издания, двадцати пяти - со второго и двухстах фунтах
аванса в день выхода из печати.
- Хорошо, - рассеянно сказал Джемс. - Хорошо. Кстати, Мак, вы помните мою
тетку, мисс Лейлу Мэй -Пикней?
- Еще бы, я всю жизнь был ее агентом.
- Тогда вы должны знать, что за дребедень она писала.
- Автор, - нравоучительно сказал агент, - который получает двадцать тысяч в
год, дает товар, а не дребедень.
- Ну, словом, вы знаете ее?
- Еще бы.
- Умирая, она оставила мне пять тысяч и виллу "Жасминный домик", где я
теперь и живу. Мак, вы верите в заколдованные дома?
- Нет.
- А вот я утверждаю, что "Жасминный домик" заколдован.
- Вашей теткой? - удивился Мак-Киннон.
- Да, насыщен ее влиянием! Над этим местом тяготеет заклятие... миазмы
сентиментальности. И всякий, входящий туда, пропитывается насквозь этими
ядовитыми испарениями.
- Какая ерунда!
- Вовсе не ерунда!
- Неужели вы серьезно верите, что...
- Хорошо, как вы относитесь к такому факту? Каждый раз, когда я сажусь
писать, немедленно появляется девушка.
- В комнате?
- В романе, черт подери!
- Да, да, Родмен, - покачал головой Мак-Киннон, - для вашего романа девушки
определенно вредны. Они обесцвечивают все действие.
- Сам знаю. И вот мне ежедневно приходится изгонять оттуда это ужасное
существо. Мак. Смазливая девчонка с гнусной улыбкой! Сегодня утром она
пыталась залезть в колодец, куда таинственный прокаженный запрятал Лестера
Гэджа.
- Быть не может!
- Факт! Мне пришлось переписать три страницы, чтобы избавиться от нее.
Известно ли вам. Мак, что в настоящее время я окружен нитями дьявольского
заговора всех романов, когда-либо написанных моей, к счастью, покойной
теткой? С каждым днем, по мере продвижения моей книги, я все яснее и яснее
вижу, что у нее обязательно будет благополучный конец! Неделю назад у моих
дверей автомобиль сшиб девицу, и мне пришлось поместить ее у себя. И с
каждым днем я все больше убеждаюсь, что рано или поздно я попрошу ее выйти
за меня замуж!
- Не делайте этого! - возопил Мак-Киннон, убежденный холостяк. - Вы слишком
молоды для женитьбы.
- Как Мафусаил, - ответил Родмен. - Но все равно я знаю, что этим дело
кончится. Миазмы проклятого дома пропитали меня. Я не могу сопротивляться
той злой силе, что ведет меня к гибели. Сегодня утром, например, я
обнаружил, что целую ее собачонку!
- Что вы говорите?
- Правда! Конечно, я ее немедленно бросил. А вчера я промок до нитки,
собирая букет цветов для девицы.