- Ох, - говорят, - врешь, худой мужик!
- Нету, воистинная моя правда.
- Ну, так объясни, если на то пошло, полностью свое барахлишко.
- Вот, - объясняю, - теплые портянки для зимы, вот запасная блюза
гимнастеркой, штаны кой-какие...
- А есть ли, - вспрашивают, - деньги?
- Нет, - говорю, - извините худого мужика, денег не припас.
Только один рыжий такой крохобор, конопатый:
- Чего, - говорит, - агитировать: становись (это мне то есть), стано-
вись, примерно, вон к той березе, тут мы в тебя и штрольпем.
Только смотрю - нет, не шутит. Очень я забеспокоился смертельно, дух
у меня упал, но отвечаю негордо:
- Зачем, - отвечаю, - относишься с такими словами? Я, говорю, на это
совершенно даже не согласен.
- А мы, - говорят, - твоего согласия не спросим, нам, говорят, на
твое несогласие ровно даже начихать. Становись, и все тут.
- Ну хорошо, - говорю, - а есть ли вам от казни какая корысть?
- Нет, корысти, - говорят, - нету, но мы, говорят, для ради молоде-
чества казним, дух внутренний поддержать.
Одолел тут меня ужас смертный, а жизнь прельщает наслаждением. И со-
вершил я уголовное преступление.
- Убиться я, - говорю, - не согласен, но только послушайте меня, за-
душевные босячки: имею я, безусловно, при себе тайну и план местонахож-
дения клада вашего сиятельства.
И привожу им письмо.
Только читают, безусловно: гусиный сарай... саксонское серебро...
план местонахождения.
Тут я оправился; путь, думаю, не близкий, дам теку.
Хорошо-с.
А босячки:
- Веди, - говорят, - нас, если на то пошло, к плану местонахождения
вклада. Это, говорят, тысячное даже дело. Спасибо, что мы тебя не казни-
ли.
Очень мы долго шли, две губернии, может, шли, где ползком, где лес-
ком, но только пришли в княжескую виллу "Забава". А только теку нельзя
было дать - на ночь вязали руки и ноги.
Пришли.
"Ну, - думаю, - быть беде - уголовное преступление против вашего сия-
тельства".
Только узнаем: до смерти убит старый князь ваше сиятельство, а пре-
лестная полячка Виктория Казимировна уволена вон из имения. А молодой
князь приезжал сюда на недельку и успел смыться в неизвестном направле-
нии.
А сейчас в имении заседает, дескать, комиссия.
Хорошо-с.
Разжились инструментом и к ночи пошли на княжий двор.
Показываю босячкам:
- Вот, - говорю, - двор вашего сиятельства, вот коровий хлев, вот
пристроечки всякие, а вот и...
Только смотрю - нету гусиного сарая.
Будто должен где-то тут существовать, а нету.
Фу, ты, думаю, что за новости.
Идем обратно.
- Вот, - говорю, - двор вашего сиятельства, вот хлев коровий...
Нету гусиного сарая. Прямо-таки нету гусиного сарая. Обижаться стали
босячки. А я аж весь двор объелозил на брюхе и смотрю, как бы уволиться.
Да за мной босячки - пугаются, что, дескать, сбегу.
Пал я тут на колени:
- Извините, - говорю, - худого мужика, водит нас незримая сила. Не
могу признать местонахождения.
Стали тут меня бить босячки инструментом по животу и по внутреннос-
тям. И поднял я крик очень ужасный.
Хорошо-с.
Сбежались крестьяне и комиссия.
Выяснилось: вклад вашего сиятельства, а где - неизвестно.
Стал я богом божиться - не знаю, мол, что к чему, приказано, дескать,
передать письмишко, а я не причинен.
Пока крестьяне рассуждали что к чему, и солнце встало.
Только смотрю: светло, и, безусловно, нет гусиного сарая. Вижу:
ктой-то разорил на слом гусиный сарай. "Ну, - думаю, - тайна сохрани-
лась. Теперь помалкивай, Назар Ильич господин Синебрюхов".
А очень тут разгорелась комиссия. И какой-то, запомнил, советский ко-
миссар так и орет горлом, так и прет на меня.
- Вот, - говорит, - взгляните на барского холуя. Уже довольно давно
совершилась революция, а он все еще сохраняет свои чувства и намерения и
не желает показать, где есть дворянское добро. Вот как сильно его князья
одурачили!
Я говорю:
- Может быть, тут нету никакого дурачества. А может быть, я с этой
семьей находился прямо на одной точке. И был им как член фамилии.
Один из комиссии говорит:
- Если ты с их фамилии происходишь, то мы тебе покажем кузькину мать.
Тогда становись к сараю - мы тебя сейчас пошлем путешествовать на небо.
Я говорю:
- К сараю я встать не согласен. А вы, - говорю, - неправильно понима-
ете мои мысли. Не то чтобы я в их семействе родился, а просто, говорю, я
у них иногда бывал. А что до их вещичек, то согласно плана ищите по всем
сараям.
Бросились, конечно, все по сараям, а в этот самый момент мои босячки
сгрудились - сиг через забор, и теку.
Вот народ копает в сараях - свист идет, но, безусловно, ничего нету.