далой стране, где, так сказать, ковыль, леса и белки, а ни больше, ни
меньше, как в самом величественном Риме.
Причем это было тем более достойно всякого удивления, что в то время
и трон и царская династия необыкновенно почитались и были, так сказать,
нечто божественное, освященное привычками и веками. И уж во всяком слу-
чае, понятие об этом было несколько иное, чем, извиняюсь, в наши дни. Но
тем не менее деньги все же над этим восторжествовали.
Бесстрастная история рассказывает, что в Риме в 193 году нашей эры
преторианцы, нуждаясь в деньгах, пустили императорский трон с публичного
торга.
Желающих быть императорами оказалось больше, чем следовало ожидать.
13. Мы представляем себе, как при этом горячились жены претендентов
на престол. И какие были крики, стоны и вопли и, может быть, даже, изви-
ните, драки и побоища. Было, конечно, весьма соблазнительно из полного
ничтожества стать вдруг императрицей. Однако два человека вскоре обска-
кали всех.
Один богатый человек, городской префект Сульпициан, предложил около
восьми миллионов рублей за престол.
Однако другой претендент, сенатор Дидий Юлиац, придурковатый и немо-
лодой субъект, жена которого, повидимому, нервно стояла рядом, хриплым
голосом, унимая сердцебиение рукой, сказал, что он дает каждому солдату
ровно по шесть тысяч двести пятьдесят динариев, что составляло в общей
сложности тринадцать миллионов рублей.
Сумма эта вызвала великий энтузиазм в массах, и сенатор Дидий Юлиан,
шатающийся от слабости и волнений, получил заманчивый престол.
- Ты просто дурак! - вероятно, сказала супруга императору. - Брякнуть
тринадцать миллионов! Они бы нам и за девять уступили...
- Ну уж, матушка, почем я знал. Ты бы меня со свету сжила, ежели бы
кто другой перебил.
14. Однако со свету сжила его не супруга. А кое-как процарствовав
шестьдесят дней, этот любитель императорской власти неожиданно закончил
свое земное существование, - те же преторианцы его умертвили, заколов
кинжалами.
- Мерзавцы, - наверно, кричал бедняга император, - что вы, ей-богу,
делаете, я же вам, кажется, заплатил сполна.
Однако доблестные воины, надеясь, вероятно, вовлечь в подобную сделку
еще следующего богатого дурака, безжалостно прикололи горе-императора,
невинная и многострадальная душа которого поспешно взвилась к небу,
горько жалуясь господу богу на величайшее свинство и вопиющую людскую
непорядочность.
Свинство же действительно было преогромное - за тринадцать миллионов
царствовать всего два месяца и после того отдать богу душу! А впрочем,
дурак был отчасти сам виноват - зачем полез в императоры.
Но, в общем, трон - это неудивительно.
15. Вот было удивительно, когда церковь стала продавать ордера на от-
пущение грехов. Это у них уклончиво называлось индульгенциями.
Мы, собственно, не знаем, как возникло это деле. Вероятно, было засе-
дание обедневших церковников, на котором, давясь от здорового смеха,
кто-нибудь предложил эту смелую идею.
Какой-нибудь там святой докладчик, наверное, в печальных красках об-
рисовал денежное положение церкви.
Кто-нибудь там несмело предложил брать за вход с посещающих церковь.
Какой-нибудь этакий курносый поп сказал своим гнусавым голосом:
- За вход брать - это они, факт, ходить не будут. А вот, может быть,
им при входе чего-нибудь этакое легонькое продавать, дешевенькое, вроде
Володи... что-нибудь вкручивать им...
Кто-нибудь крикнул:
- Дешевенькое тоже денег стоит. А вот, может, нам с каждого благосло-
вения брать? Или: водой морду покропил - платите деньги.
16. Но тут вдруг наш курносый поп, фыркая в руку и качаясь от присту-
пов смеха, сказал:
- А может, нам, братцы, грехи отпущать за деньги? У кого какой грех -
гони монету... И квиток получай на руки... Ай, ей-богу...
Тут, без сомнения, шум поднялся, смешки, возгласы.
Пожалуй, какая-нибудь высохшая ханжа, воздев к небу руки, сказала:
- А как же бог-то, иже еси на небеси?
Курносый говорит:
- А может, мы для него и стараемся... Я только, братцы, другого боюсь
- вдруг не понесут деньги... Народ форменный прохвост пошел.
Но тут, проголосовав, решили испытать это дело. Дело, вопреки сомне-
ниям, двинулось хорошо. И вот этой выгодной торговлишкой церковь усердно
занималась в течение многих веков.
Любой грех можно было выкупить за определенную плату.
17. Божественный наместник Христа, некто папа Лев XI (1514 год),
сильно нуждаясь в деньгах и желая расшевелить эту заглохшую было в его
время торговлишку, решил отправить за границу специального человечка,
надеясь потрясти карманы состоятельным иностранцам, верующим в святость
и непогрешимость церкви.
Этот человек, монах Тецель, объехал все германские владения, бойко
торгуя там ордерами на отпущение грехов.
Он ездил на лошади с двумя ящиками. В одном ящике у него были папские
грамоты и ярлыки на отпущение грехов - прошлых, настоящих и даже буду-
щих. В другой ящик монах пихал деньги за вырученный товар.
История рассказывает про это арапство забавный анекдот, как один гер-
манский рыцарь встретил в лесу этого монаха. Этот рыцарь купил у монаха
ордер на отпущение того греха, который он намерен исполнить. После чего,
избив монаха и отняв у него ящик с деньгами, скрылся.
18. Впрочем, что касается церкви, это тоже не так уж поразительно. По
части денег церковь всегда отличалась непомерной жадностью. И самые
крупные суммы скапливались в церковных и монастырских недрах и подвалах.
Конечно, попы прошлого, надо сказать, несколько отличались от совре-