можно разъяснить.
6. У другого русского поэта мы тоже находим не менее сильные строчки.
У этого поэта, надо сказать, однажды сгорел дом, в котором он родился
и где он провел лучшие дни своего детства. И вот любопытно посмотреть,
на чем этот поэт утешился после пожара.
Он так об этом рассказывает. Он описывает это в стихотворении. Вот
как он пишет:
Казалось, все радости детства
Сгорели в погибшем дому,
И мне умереть захотелось,
И я наклонился к воде,
Но женщина в лодке скользнула
Вторым отраженьем луны,
И если она пожелает,
И если позволит луна,
Я дом себе новый построю
В неведомом сердце ее.
И так далее, что-то в этом роде.
7. То есть, другими словами, делая вольный перевод с гордой поэзии на
демократическую прозу, можно отчасти понять, что поэт, обезумев от горя,
хотел было кинуться в воду, но в этот самый критический момент он вдруг
увидел катающуюся в лодке хорошенькую женщину. И вот он неожиданно влю-
бился в нее с первого взгляда, и эта любовь заслонила, так сказать, все
его неимоверные страдания и даже временно отвлекла его от забот по при-
исканию себе новой квартиры. Тем более что поэт, судя по стихотворению,
по-видимому, попросту хочет как будто бы переехать к этой даме. Или он
хочет какую-то пристройку сделать в ее доме, если она, как он туманно
говорит, пожелает и если позволит луна и домоуправление.
Ну, насчет луны - поэт приплел ее, чтоб усилить, что ли, поэтическое
впечатление. Луна-то, можно сказать, мало при чем. А что касается домо-
управления, то оно, конечно, может не позволить, даже если сама дама в
лодке и пожелает этого, поскольку эти влюбленные не зарегистрированы и
вообще, может быть, тут какая-нибудь недопустимая комбинация.
8. То есть я не знаю, может, наш грубый солдатский ум, обстрелянный
тяжелой артиллерией на двух войнах, не совсем так понимает топчайшие и
нежнейшие поэтические сплетения строчек и чувств. Но мы осмеливаемся
приблизительно так думать благодаря некоторому знанию жизни и пониманию
насущных потребностей людей, жизнь которых не все время идет по руслу
цветистой поэзии.
Короче говоря, поэт и тут говорит о любви как о наивысшем чувстве,
которое, при некоторой доле легкомыслия, способно заменить человеку са-
мые насущные вещи, вплоть даже до квартирных дел. Каковое последнее ут-
верждение всецело оставляем на совести поэта.
Но это, конечно, не есть мнение только трех пылких поэтов.
И все остальные тоже, бряцая, как говорится, даже на самых дребезжа-
щих лирах, напевали любовные слова, еще более даже поразительные и без-
застенчивые, чем эти.
9. Что-то там такое вспоминается из Апухтина:
Сердце воскреснуло, снова любя,
Трам-та-ра-рам, там-там...
Все, что в душе дорогого, святого...
Трам-та-ра-рам...
Причем это написал далеко не мальчик лет восемнадцати. А это написал
солидный дядя лет сорока восьми, очень невероятно толстый и несчастный в
своей личной жизни. Тем не менее он тоже, как видите, считает, что все
мертво и безжизненно, пока в его сердце не возникла любовь.
Вот еще вспоминаются какие-то бешеные строчки:
Что такое любовь? О любовь! О любовь!
Это солнце в крови, это в пламени кровь...
Что-то такое, черт побери... да...
Это райская сень, обретенная вновь.
Смерть над миром царит, а над смертью - любовь.
10. Тут даже французская поэзия, пожалуй, маленько отстает - у них,
можно сказать, нету такого бешеного натиска, как, например, в этих
строчках. А это писала русская поэтесса. Она проживала в начале нашего
столетия и была, говорят, довольно интересная. Во всяком случае, с
большим поэтическим темпераментом. Вообще дамочка, видать, прямо дрожа-
ла, когда сочиняла это стихотворение. Факт, можно сказать, больше, ко-
нечно, биографический, чем пример поэзии... Бедняге мужу, наверно,
сильно доставалось... Наверно, капризная. Дурака валяет. Целый день, на-
верно, в постели валяется с немытой мордой. И все время свои стишки
вслух читает. А муж-дурак сидит: "Ох, - восклицает, - это изумительно,
пупочка, гениально!" А она говорит: "Правда?"...
Дураки! А потом взяли и оба умерли. Она, кажется, от туберкулеза, а
он тоже, наверно, чем-нибудь заразился.
11. Тут, без сомнения, многие скептики, ученые и педанты, у которых
сердца обледенели в одиноких скитаниях по полярным странам науки, прочтя
эти стихотворные строчки, пожмут, пожалуй, плечами и скажут: дескать,
это какое-то неумеренное мнение каких-то слишком пылких сердец, развяз-
ных душ и развращенного мировоззрения.
И они удивятся, что об этом чувстве существует такое мнение, и такие
стихи, и такие слова, каких они вовсе не знали, и даже не допускали мыс-
ли, что об этом что-либо подобное когда-либо произносилось.
И, может, и правда, удивительно, что это так и что у нас бывает такая
поэзия, но вот нам в руки недавно попалась одна прозаическая книжка. Ав-
тор ее - певец. Федор Иванович Шаляпин.
Так он в этой книжке с полной откровенностью признается, что все, что
он делал в своей жизни, он делал главным образом для любви и для женщи-
ны. Вот какие бывают мнения о любви поэтически настроенных людей.
12. А что касается до людей трезвых и рассудительных, что касается
философов и разных там мыслителей, умы которых пролили много света на