Егор Иваныч. - Неинтересный цвет... Сбавь немного.
- А на что тебе цвет? - сказал торговец. - Тебе что, пахать цве-
том-то?
Сраженный этим аргументом, мужик оторопело посмотрел на лошадь, бро-
сил шапку наземь, задавил ее ногой и крикнул:
- Пущай уж, ладно!
Потом сел на камень, снял сапог и вынул деньги. Он долго и с сожале-
нием пересчитывал их и подал торговцу, слегка отвернув голову. Ему было
невыносимо смотреть, как скрюченные пальцы разворачивали его деньги.
Наконец торговец спрятал деньги в шапку и сказал, обращаясь уже на
вы:
- Ваша лошадь... Ведите...
И Егор Иваныч повел. Он вел торжественно, цокал языком и называл ло-
шадь Маруськой. И только, когда прошел площадь и очутился на боковой
улице, понял, какое событие произошло в его жизни. Он вдруг скинул с се-
бя шапку и в восторге стал давить ее ногами, вспоминая, как хитро и умно
он торговался. Потом пошел дальше, размахивая от восторга руками и бор-
моча:
- Купил!.. Лошадь-то... Мать честная... Опутал его... Торговца-то...
Когда восторг немного утих, Егор Иваныч, хитро смеясь себе в бороду,
стал подмигивать прохожим, приглашая их взглянуть на покупку. Но прохо-
жие равнодушно проходили мимо.
"Хоть бы землячка для сочувствия... Хоть бы мне землячка встретить",
- подумал Егор Иваныч.
И вдруг увидел малознакомого мужика из дальней деревни.
- Кум! - закричал Егор Иваныч. - Кум, поди-кось поскорей сюда!
Черный мужик нехотя подошел и, не здороваясь, посмотрел на лошадь.
- Вот... Лошадь я, этово, купил! - сказал Егор Иваныч.
- Лошадь, - сказал мужик и, не зная, чего спросить, добавил: - Стало
быть, не было у тебя лошади?
- В том-то и дело, милый, - сказал Егор Иваныч, - не было у меня ло-
шади. Если б была, не стал бы я трепаться... Пойдем, я желаю тебя угос-
тить.
- Вспрыснуть, значит? - спросил земляк, улыбаясь. - Можно. Что можно,
то можно... В "Ягодку", что ли?
Егор Иваныч качнул головой, хлопнул себя по голенищу и повел за собой
лошадь. Земляк шел впереди.
Это было в понедельник. А в среду утром Егор Иваныч возвращался в де-
ревню. Лошади с ним не было. Черный мужик провожал Егор Иваныча до не-
мецкой слободы.
- Ты не горюй, - говорил мужик. - Не было у тебя лошади, да и эта не
лошадь. Ну, пропил - эка штука. Зато, браток, вспрыснул. Есть что вспом-
нить.
Егор Иваныч шел молча, сплевывая длинную желтую слюну.
И только, когда земляк, дойдя до слободы, стал прощаться, Егор Иваныч
сказал тихо:
- А я, милый, два года солому лопал... зря...
Земляк сердито махнул рукой и пошел назад.
- Стой! - закричал вдруг Егор Иваныч страшным голосом. - Стой! Дя-
дя... милый!
- Чего надо? - строго спросил мужик.
- Дядя... милый... братишка, - сказал Егор Иваныч, моргая ресницами.
- Как же это? Два года ведь солому зря лопал... За какое самое... За ка-
кое самое это... вином торгуют?
Земляк махнул рукой и пошел в город.
1923
БОГАТАЯ ЖИЗНЬ
Кустарь Илья Иваныч Спиридонов выиграл по золотому займу пять тысяч
рублей золотом.
Первое время Илья Иваныч ходил совсем ошалевший, разводил руками,
тряс головой и приговаривал:
- Ну и ну... Ну и штука... Да что же это, братцы?..
Потом, освоившись со своим богатством, Илья Иваныч принимался высчи-
тывать, сколько и чего он может купить на эту сумму. Но выходило так
много и так здорово, что Спиридонов махал рукой и бросал свои подсчеты.
Ко мне, по старой дружбишке, Илья Иваныч заходил раза два в день и
всякий раз со всеми мелочами и новыми подробностями рассказывал, как он
узнал о своем выигрыше и какие удивительные переживания были у него в
тот счастливый день.
- Ну, что ж теперь делать-то будешь? - спрашивал я. - Чего покупать
намерен?
- Да чего-нибудь куплю, - говорил Спиридонов. - Вот дров, конечно,
куплю. Кастрюли, конечно, нужны новые для хозяйства... Штаны, конечно...
Илья Иваныч получил наконец из банка целую груду новеньких червонцев
и исчез без следа. По крайней мере он не заходил ко мне более двух меся-
цев.
Но однажды я встретил Илью Иваныча на улице.
Новый светло-коричневый костюм висел на нем мешком. Розовый галстук
лез в лицо и щекотал подбородок. Илья Иваныч ежесекундно одергивал его,
сплевывая от злости. Было заметно, что и костюм, и узкий жилет, и пышный
галстук мешали человеку и не давали ему спокойно жить.
Сам Илья Иваныч очень похудел и осунулся. И лицо было желтое и нездо-
ровое, со многими мелкими морщинками под глазами.
- Ну, как? - спросил я.
- Да что ж, - уныло сказал Спиридонов. - Живем. Дровец, конечно, ку-
пил... А так-то, конечно, скучновато.
- С чего бы?
Илья Иваныч махнул рукой и пригласил меня в пивную. Там, одергивая