- Не надо оскорблять личности.
Тут все моментально взглянули на этого Ч. Все рассчитывали увидеть на
ею лице бурю негодования, расстройство и смятение чувств. Но ничего по-
добного не увидели.
Ч. встал, улыбнулся и, почесавши затылок, сказал:
- Собственно говоря, что вы на меня-то взъелись? Я-то тут при чем?
Это вы меня выдвигали, а я этому не переставал удивляться... Я с самого
начала говорил, что я ни уха ни рыла не понимаю в вашем деле. Больше то-
го, я начал вами заправлять, будучи совершенно ма-гограмотньш господи-
ном. Да и сейчас, откровенно вам скажу, я по шести ошибок в двух строч-
ках делаю. Тут все засмеялись. И сам Ч. тоже засмеялся.
Он сказал:
- Прямо я сам на себя удивляюсь. Двадцать лет как в сказке жил.
Тогда встает один кондуктор и говорит:
- Это как у Пушкина... А теперь он остался у разбитого корыта.
Председатель говорит:
- Это он потому остался у разбитого корыта, что он двадцать лет поу-
чал, а сам ничему не научился.
Тут вскоре собрание было закрыто.
И через несколько дней началась другая жизнь - на основе знания дела.
1938
ПОСЛЕДНЯЯ НЕПРИЯТНОСТЬ
На этот раз позвольте рассказать драматический эпизод из жизни умер-
ших людей.
А так как это факт, то мы и не позволим себе в своем изложении допус-
кать слишком много смеха и шуток, для того чтобы не обидеть оставшихся в
живых.
Но поскольку эта история до некоторой степени комична и смех, как го-
ворится, сам по себе может прорваться, то мы заранее попросим у читателя
извинения за невольную, быть может, нетактичность по отношению к живым и
мертвым.
Конечно, сам факт в своем первоначальном смысле ничего комического не
имел. Наоборот, умер один человек, один небольшой работник, индивиду-
ально незаметный в блеске наших дней.
И, как это часто бывает, после смерти начались пышные разговоры: дес-
кать, сгорел на своем посту, ах, кого мы потеряли, вот это был человек,
какая жалость, друзья, что мы его лишились.
Ну, ясно, конечно, безусловно, при жизни ему ничего такого ориги-
нального никто не говорил, и он, так сказать, отправился в дальний путь,
сам того не подозревая, что он собой представляет в фантазии окружающих
людей.
Конечно, если бы он не умер, то еще неизвестно, как бы обернулась эта
фантазия. Скорей всего, те же окружающие, как говорится, загнули бы ему
салазки.
Но поскольку он безропотно умер, то вот оно так и получилось божест-
венно.
С одной стороны, друзья, прелестно умирать, а с другой стороны - мер-
си, лучше не надо. Уж как-нибудь обойдемся без вашей чувствительной бла-
годарности.
Короче говоря, в том учреждении, где он работал, состоялась после за-
нятий беседа, и на этой беседе вспоминали разные трогательные эпизоды из
жизни умершего.
Потом сам директор взял слово. И в силу ораторского искусства он заг-
нул свою речь до того чувствительно, что сам слегка прослезился. И,
прослезившись, похвалил умершего сверх всякой меры.
Тут окончательно разыгрались страсти. И каждый наперерыв стремился
доказать, что он потерял верного друга, сына, брата, отца и учителя.
Из рядов вдруг один пронзительно крикнул, что надо бы захоронение по-
пышней устроить, чтобы другие служащие тоже стремились бы к этому. И,
видя это, они, может быть, еще более поднажмут и докажут всем, что они
этого заслуживают.
Все сказали: это правильно. И директор сказал: пусть союз на стенку
лезет - захоронение будет отнесено на казенный счет.
Тогда встал еще один и сказал, что таких замечательных людей надо,
вообще говоря, хоронить с музыкой, а не везти молча по пустынным улицам.
Тут, утирая слезы, встает со своего места родственник этого умершего,
его родной племянник, некто Колесников. Он так говорит:
- Боже мой, сколько лет я жил с моим дядей в одной квартире! Не ска-
жу, чтобы мы часто с ним ругались, но все-таки мы жили неровно, пос-
кольку я и не думал, какой у меня дядя. А теперь, когда вы мне об этом
говорите, каждое ваше слово, как расплавленный металл, капает на мое
сердце. Ах, зачем я не устроил уютную жизнь моему дяде! Теперь это меня
будет мучить всю мою жизнь. Нет, я не поленюсь смотаться в одно местеч-
ко, где, как мне известно, имеется лучший духовой оркестр из шести труб
и одного барабана. И мы пригласим этот оркестр, чтобы он сыграл моему
дяде что-нибудь особенное.
Все сказали:
- Правильно, пригласи этот оркестр - этим ты частично загладишь свое
хамское поведение по отношению к своему дяде.
Короче говоря, через два дня состоялось захоронение. Было много вен-
ков и масса народу. Музыканты действительно играли недурно и привлекали
внимание прохожих, которые то и дело спрашивали: "Кого хоронят?"
Сам племянник этого дяди подошел на ходу к директору и так ему тихо
сказал:
- Я пригласил этот оркестр, но они поставили условие - заплатить им
сразу после захоронения, поскольку они вскоре уезжают на гастроли в Ста-
рую Руссу. Как нам поступить, чтобы заплатить им без особой мотни?
Директор говорит: